Использовали на допросах и спецсредства — чего уж тут лукавить и употреблять эвфемизмы, надо называть вещи своими именами — лейтенанта именно, что допрашивали, разве что не били. Так вот, использовали на допросах и сыворотку правды, и полиграф, и гипнотизеров, но толку было чуть. Видимо Ленькина психика получила такой удар, что в привычные рамки уже не вписывалась — детектор лжи не мог различить, когда на контрольные вопросы Ленька врет, а когда говорит правду, а гипнозу он вообще не поддавался. В конце концов от него отстали и перевели в отдел занимающийся всякой "чертовщиной". Коллеги за спиной перешептывались, что там ему самое место и он был с ним согласен.
Возвращаясь к шоку, испытанному Леонидом Ивановичем при виде "нового" Дениса, следует отметить, что отросшие ноги и кардинальное изменение имиджа Дениса были лишь маленькой надводной частью айсберга. Основная же, подводная часть была связана с осознанием открывающихся перспектив в плане улучшения своего пошатнувшегося здоровья. Да что там улучшения, бери выше — молодость могут вернуть! Если так омолодился Денис, значит и он так сможет! Как у всякого немолодого человека, у генерала постоянно что-нибудь да болело — не то, так это, а теперь перед ним забрезжила надежда избавиться от старческих болячек — как минимум, а уж про максимум и думать было страшно, чтобы не сглазить, но думалось… — это, как с белой обезьяной. По натуре и темпераменту генерал был ходок (не по параллельным мирам, а в привычном смысле), но в последние годы, по вышеизложенным причинам, был вынужден завязать с этим достойным хобби, а теперь перед ним замаячила реальная перспектива возвращения в ряды действующих сексменов. От осознания всего этого дух захватывало!
Однако, были и негативные моменты. Все хорошо в нашем плотном, физическом мире не бывает, по крайней мере — надолго. Это там — в горнем мире, где нет мятущейся плоти, с ее неудержимыми порывами и иссушающими желаниями, а есть только бесплотный дух, любящий всех и любимый всеми — может быть, а здесь — точно нет. Смущало Леонида Ивановича следующее обстоятельство: он знал Шэфа много лет, и за это время он сам успел из молодого человека превратиться не сказать, что в старика, но в пожилого — точно. А вот Шэф не менялся, как был в самом начале знакомства — если их первую встречу можно так назвать, мужчиной неопределенного, немолодого возраста, так им и оставался. Не старел. Это и само по себе было странно, а теперь стало страньше еще более. Ведь если ТАМ сумели омолодить Дениса, то почему не смогли сделать этого с Шэфом? Вопрос…
Предполагаемых ответов было несколько и первый был неприятным. Не исключено, что после определенного возраста процедура не работает в полной мере и омоложение невозможно. Генерал даже незаметно вздохнул, но тут же себя одернул — подлечат, уже хорошо. Можно будет вернуться к любимому хобби. Правда жена опять будет закатывать скандалы и устраивать истерики, но это так — обратная сторона медали, потерпим.
К тому же, оставался второй вариант ответа — Шэф не человек, а какой-нибудь вампир, оборотень, или еще кто-нибудь — Леонид Иванович, в силу специфики службы, относился к таким предположениям так же спокойно, как какой-нибудь ученый к различным гипотезам происхождения жизни на Земле, или образования сверхмассивных черных дыр. Кстати говоря, скорость Шэфа, его неуязвимость, умение исчезать в никуда и появляться из ниоткуда, лили много воды на версию о высшем вампире, не боящемся солнечного света. А если экстраполировать это предположение дальше, то было вполне вероятно, что Шэфу уже хрен знает сколько тысяч лет и омолодить его уже невозможно, или же на вампирах методика не работает. Так что, еще не все потеряно — генерал не вампир — ему могут и вернуть молодость! А это воодушевляло!
— Леонид Иванович, — выдернул генерала из мира грез голос старшего помощника. — Мне нужен автомобиль.
— Какой именно? — мгновенно включился генерал в работу. Будущие печеньки следовало начинать отрабатывать немедленно и максимально эффективно — не тот случай, чтобы работать с прохладцей и спустя рукава. Слишком много можно получить в случае успеха, и соответственно — потерять, в случае неудачи. И кристально ясное осознание этого факта еще более дисциплинировало и мотивировало и так уже дисциплинированного и мотивированного генерала… хотя казалось бы — куда уже дальше.