— Игристое из винограда с южных склонов Ыйквацепы! — похвастался верховный главнокомандующий. — Десять золотых за бутылку!
— А в наших сколько? — полюбопытствовал Денис, подставляя хрустальный стаканчик, так же нашедшийся в сумке командора, под пенистую струю.
— В ваших… — задумался Шэф. — Ну-у… думаю пару тысяч баксов. Как-то так…
— Так я ж от него икать буду! — забеспокоился старший помощник. — Дорогое очень…
— Главное не срыгни! — ухмыльнулся командор. — Ну, с Новым Годом!
Компаньоны чокнулись и встреча нового года началась. Минут через двадцать Денис уже полностью соответствовал поговорке: "сыт, пьян и нос в табаке". Он довольно откинулся на спинку своего сидения и хотел было немного подремать — усталость и нервное напряжение брали свое, но был остановлен Шэфом.
— Рассказывай, — приказал верховный главнокомандующий. Сказал негромко, но таким тоном, от которого старший помощник немедленно проснулся и взбодрился. Сжатое и конспективное, но без утаивания всех неприглядных моментов, типа выдачи всех известных секретов Грамону, изложение событий, произошедших с Денисом с момента расставания с командором и вплоть до сегодняшней ночи заняло минут пятнадцать, ну-у… может — двадцать. Выслушав старшего помощника, Шэф ненадолго задумался, после чего вынес вердикт:
— А я тебя предупреждал, что доведут тебя бабы до цугундера и, что ты — мелкий хищник. А ты не поверил… — мудрый руководитель укоризненно покачал головой. Денис помалкивал, ибо возразить было нечего, а командор продолжил: — А чего ты вообще затеял весь этот "Мортал Комбат"? Не проще было сразу к Ларзу смотаться на Тетрарх?
Старший помощник немного помялся, хотел было соврать, что из-за того, что недолечился, но делать этого не стал:
— Ты понимаешь… стыдно было — только от сиськи отлучили, перевели на самостоятельное питание, как сразу обосрался без мамки и побег к папке… — он вздохнул. — Хотелось самому справиться.
Верховный главнокомандующий, к радости старшего помощника, комментировать ничего не стал, а только снова покачал головой с таким видом, будто он знал о том, что уровень умственных способностях рядового состава не выше табуретки, но что он ниже плинтуса, оказалось для Шэфа неприятным сюрпризом — он полагал, что на этом уровне давно должен быть пол — ан нет!
— Ладно, — махнул он рукой. — А что у тебя с внутренними оболочками. Подлечил хоть чуть-чуть?
— Почти вылечил.
— Почти — это как? — заинтересовался командор.
— Две внутренние оболочки синие, остальные — фиолетовые! — с нескрываемой гордостью доложил старший помощник.
— И как это тебе удалось? — изумился Шэф. И действительно, в свете предыдущей информации, подобные успехи выглядели мягко говоря — подозрительно. — У меня, как ни бьюсь, никаких изменений. Не пойму, что делать.
— Все очень просто, — снисходительно улыбнулся Денис. — Положительная динамика была после того, как я попадал во всякие смертельно опасные заварухи, типа сегодняшней. А ты — не попадал, вот результата и нет!
— Ничего себе! — изумился мудрый руководитель. — Да ты прямо знаменитый естествоиспытатель и натурфилософ в одном флаконе! То есть, по твоей теории, у тебя после сегодняшней ночи, всё должно быть фиолетово?
— Да, — скромно потупил глазки новоявленный Жорж-Луи Леклерк де Бюффон.
— А ну-ка покажи! — недоверчиво покачал головой Шэф.
— Пожалуйста, — пожал плечами старший помощник и извлек из рюкзака аураметр.
Результат ошеломил обоих компаньонов: внешние надтелесные оболочки Дениса, бывшие до недавнего времени фиолетовыми, стали зелеными, а две внутренние — желтыми. Стремительный регресс был налицо. Верховный главнокомандующий нахмурился, а старший помощник задумался.
— Я, кажется, знаю в чем дело, — через некоторое время сообщил он.
— Ну?
— Когда обороноспособность шкиры снизилась до пяти процентов, один из этих пульнул в меня файерболом. Ощущения были неприятные. Видимо тогда он мне со здоровьем и поднасрал. Сволочь! — Денис немного помолчал и добавил: — Да и после ударов серпом какой-то холод мертвящий ощущался. Вот же ж суки! — расстроился он.
— Да уж… — Шэф явно огорчился. — А я уже раскатал губу отправить тебя на Тетрарх и спать спокойно, да видать не судьба. — Он сокрушенно покачал головой.