"И я предупреждал!" - вылез со справедливым упреком внутренний голос.
"Лучше посоветуй чего толковое, - снова вздохнул старший помощник, - если есть чего сказать! А нет - помолчи. Без тебя тошно..."
Голос промолчал, а Денис внезапно, вдруг, ни с того ни с сего, с силой просветленного неофита, истово поверил... - а что ему еще оставалось делать!?, что Дар, казалось бы безвозвратно утерянный, сейчас, не сходя с этого места, осознает, что бывшему носителю грозит неминуемая гибель, покается, посыплет голову пеплом, вернется и спасет незадачливого носителя!
Старший помощник, как наяву, представил, что замки отщелкиваются, браслеты, удерживающие его, открываются и он получает вожделенную свободу! Он напряг все свои силы и... - хрен там! Видимо вера была недостаточно сильной, или еще что, но как был Денис прикованным, так и остался. Надо было срочно переходить к плану "Б", а вот с этим-то и была беда - плана "Б" не существовало. Предстояло его разработать, но и с разработкой как-то не складывалось... - ничего конструктивного в голову не приходило. Загрустил старший помощник, затосковал и даже чуть было не впал в уныние, а это смертный грех! Короче говоря, если называть вещи своими именами - опустил старший помощник руки, но из этого прискорбного состояния его вывел Байгол:
"Хозяин, рассвет скоро. Давай я палача прикончу?"
Была бы возможность, Денис с размаху хлопнул себя по лбу! Как он мог забыть про своего верного союзника!?! Как!!!??? Объяснить это можно было только стрессом и ярким светом в помещении, напрочь отметающим вероятность, что День еще не вступил в свои права. Но, оказывается Ночь еще держала бразды правления в своих руках и верхом глупости было этим не воспользоваться. Однако, рассвет был близок. Надо было торопиться.
"Сначала я ему предложение сделаю, потом ты пугаешь, но не до смерти. Нужен живым!" - закончил самобичевание и перешел к конкретным действиям старший помощник.
"Договорились!"
- Человек! - обратился Денис к спине мясника/патологоанатома, а когда тот повернулся, продолжил: - Отпусти меня и останешься жив!
Реакция толстомордого, лысоватого мужичка, лет сорока на вид, оказалась вполне предсказуемой - он расхохотался. И действительно смешно, когда ты стоишь с большим, страшного вида, скальпелем в руке, а тебе угрожает стреноженный по рукам и ногам индивид. Мясника/патологоанатома можно было понять.
- Ты бы знал, - сквозь смех обратился он к старшему помощнику, - сколько раз мне угрожали... - Мясник/патологоанатом покачал головой, еще сильнее заржал и махнул рукой, как бы удивляясь человеческой глупости. - И подкупить пытались, - он стер тыльной стороной ладони слезы, выступившие у него от хохота. - Только все здесь лежат... неподалеку. Тебя дожидаются.
"Работай!" - приказал Денис и в то же мгновение в пыточной открылся портал в Ад, откуда выпрыгнул адский пес. Старший помощник готов был поклясться, что из огненной арки вырвался язык огня и пахнуло жаром, а от ужаса, даже у него, встали дыбом волосы по всему телу. Не исключено, что и на голове. Про мясника/патологоанатома, превратившегося в соляной столп, и говорить нечего.
"Байгол, снизь интенсивность, а то он еще окочурится!"
Густота ужаса немного спала и в глазах толстомордого появилось осмысленное выражение.
- Если ты сейчас же меня не освободишь, - ледяным, не терпящим возражения, тоном обратился к нему Денис, - то адская гончая убьет тебя и ты немедленно попадешь туда, - он кивнул в сторону огненного жерла. - Но, это еще не все, - продолжил сеанс психотерапии старший помощник: - Когда ты отмучаешь свой срок, гончая сожрет твою душу и у тебя не будет перерождения. Умрешь окончательной смертью. Живо освобождай меня, ублюдок!
Заметив, что Байгол начинает тускнеть, а мясник/патологоанатом продолжает оставаться в ступоре, Денис скомандовал:
- Гончая ада отправляйся домой, чтобы не пугать этого червяка. Но, если он не выполнит мое приказание, вернись и сделай, что должно!
Как только мертвый шаман исчез, толстомордый на подгибающихся ногах, с выражением ужаса на лице, кинулся к старшему помощнику и принялся отщелкивать замки на браслетах, удерживающих его конечности. Со скобами на шее и туловище Денис справился уже самостоятельно. Встав на ноги, старший помощник отметил еще одно отличие от прошлого попадания в задницу - тело не затекло. И кстати, это отличие было не последним - "трон" на котором он сидел оказался не стулом, а стульчаком - Денис сидел на унитазе.
"Логично, - подумал старший помощник. - От боли клиент и обделается и описается, а так убирать не надо!"
"Убирать все равно придется, - дотошно отметил внутренний голос. - Просто меньше..."
- Где моя одежда и вещи? - строго спросил Денис мясника/патологоанатома, взирающего на него с ужасом на лице.
- Н-н-н-н-е з-з-нн-на-ю... - стуча зубами от страха доложил толстомордый. Заикаясь и трясясь, он пояснил, что его подняли среди ночи телефонным звонком, приехали два парня и девушка и привезли спящего человека - это, как потом выяснилось, был хозяин адского пса, но толстомордый, к своему несчастью, об этом тогда не знал. Знал бы - не стал открывать, или убежал куда-нибудь. Приехавшие сноровисто раздели и усадили адского "собаковода" на "трон", и сразу уехали, забрав все его вещи. К огромному сожалению Дениса, толстомордый не врал - все его имущество, заработанное непосильным трудом, украли.
"Не украли, а ты проебал!" - напомнил владельцу армейскую мудрость внутренний голос. Крыть было нечем и старший помощник промолчал.
- Дальше, что должно быть? - хмуро осведомился Денис, подпуская Тьму в глаза, чтобы толстомордый не расслаблялся.
- П-п-п-рр-иедет зз-ака-зз-чик...
- С этой цифры поподробнее. Кто именно?
- Н-н-н-н-е з-з-нн-на-ю... - Толстомордый не врал.
- И ты должен был меня пытать для заказчика... - подытожил старший помощник. Мясник/патологоанатом отрицать очевидное не стал.
- Где мы находимся? - продолжил допрос Денис.
Толстомордый начал словоохотливо, в стиле матерого краеведа, рассказывать о своей малой родине. В сухом остатке присутствовало малолюдное садоводство на непрестижном направлении, большое болото, расположенное, практически, в паре десятков метров от дома и служившее кладбищем для "гостей", попадавших сюда не по своей воле. Сам же дом представлял из себя добротный двухэтажный кирпичный особняк с водопроводом, газом и канализацией.