Теперь же, никакого ликования он не испытывал и виною тому была проклятая ведьма. Как ни крути, как ни делай скидку на зловредность и опасность от нее исходившую, но Денис убил женщину и от этого было у него на душе тяжело и пакостно. Не так воображал себе старший помощник молниеносный рейд по тылам вражеской армии. Не так. Дело, представлявшееся триумфальным маршем, в какой-то момент плавно переросло в карательную операцию и это было, мягко говоря, неприятно.
"Забей! - пришел на помощь внутренний голос. - Она напала и собиралась тебя убить! Ты защищался!"
"Все так... - вздохнул Денис. - Но, сначала я вломился в ее дом, чтобы грабить..."
"Да ладно тебе юродствовать! - разозлился голос. - Ты мне тут исусика не включай, тоже мне - Мать Тереза! Тебе напомнить с чего все началось!?!"
"Я помню".
"А я все-таки напомню! - не пожелал остановиться голос: - Тебя хотели ограбить в торговых рядах - ты защитился. Тебя за это решили убить - ты убил убийц. После этого, тебя решили убить за убиенных убийц, увеличив контингент убийц - ты убил и этих убийц и взялся за предводителя дворянства, их пославшего и убил его и охранников..."
"А еще я хотел с Золотой Жабы денег взять за моральный ущерб" - мрачно уточнил старший помощник, как бы намекая, что не все было так уж бескорыстно и сводилось только к защите от агрессии. Типа - и у него рыльце немножко в пушку.
"Неважно! - не согласился с такой трактовкой голос. - Имел право! Контрибуцию никто не отменял! Но, у Жабы денег не оказалось. Тогда ты пошел к "облачникам", чтобы с них взыскать компенсацию, потому что именно они тебя прессовали, но и там было пусто...
"Все так, - согласился Денис, но..."
"Не перебивай! - одернул его голос. - Итак, у "облачников" денег не оказалось, но тут явились бандиты и мастера решили тебя убить! А ты ведь хотел с ними договориться! Так?"
"Так".
"А они напали. Следовательно долг Золотой Жабы за моральный ущерб перешел на них! Так!?!"
"Ну-у... так. Наверное... Правда, я и до этого собирался их пограбить... План "Г"..."
"И правильно делал! - снова разгорячился голос. - Ты же не крестьян собрался раскулачивать, не мастеровых, не бюргеров и не торговцев, а бандитов! Экспроприация экспроприаторов! Так!?!"
"Ну-у... если взглянуть под таким углом... - начал мяться Денис. - То видимо так..."
"Ты не мнись, как булочка в жопе, - разозлился голос. - Все так! А раз так - ты имел полное право вламываться в их дома и получать компенсацию! Так что, кончай сопли на кулак наматывать и займись делом!"
"А я и занимаюсь, - мысленно пожал плечами старший помощник. - И все это понимаю. Но, на душе все равно пакостно..."
"Все дело в том, что ты очень впечатлительный мальчик! - посочувствовал голос, правда сделал это до тошноты сюсюкающим тоном, который часто используют взрослые при общении с маленькими детьми, чтобы продемонстрировать зашкаливающую степень восхищения малолетним гангстером, но продержался внутренний паршивец со своим фальшивым сочувствием недолго и тут же проявил свою истинную суть, рявкнув: - Чтобы не было нервной горячки, надо будет поставить на ночь ведерную скипидарную клизму с патефонными иголками. И как рукой снимет!"
"Да пошел ты..." - вяло огрызнулся Денис, но, истины ради надо заметить, что настроение его немного улучшилось.
Возвращаясь в лавку, надо отметить, что серебряный Искусник встретил "Тимура и его команду" с определенной настороженностью и даже начал было поглаживать перстни на своих холеных ручках и, честно признаем, что его обеспокоенность можно было понять - уж больно специфические рожи были у носильщиков, не говоря уже о "караванщике". Шрам - он и есть Шрам. Но, старший помощник его быстро успокоил, отослав "мулов" из лавки, правда приказав ждать его в пределах прямой видимости, а затем и вовсе обрадовал, объявив, что явился за золотой Торбой Архата. Тут-то до Картвана Эмзарха и дошло - что именно находится в заплечных мешках!
Глаза артефактора предательски заблестели - продать дорогой артефакт за адекватную цену, так же сложно, как элитную недвижимость на Рублевке, а тут удача сама идет в руки! С такой недвижимостью ведь как? - прикупил слуга народа, или какой иной удачливый вор, пару гектар землицы в районе Рублево-Успенского шоссе, да еще в лесу и озерцо рядышком, построил домишко на семьсот квадратных метров и всяческие хозяйственные пристройки - конюшню там, людскую и прочее, а столица-то разрастается и девелоперы взялись за участки, которые их раньше не интересовали - которые без леса, водоемов и в "полях". Элитная недвижимость там спросом пользоваться не будет, а дешевые (относительно) многоэтажки - вполне. И получается, что элитное жилье окажется в неэлитном окружении, а это уже никуда не годится.
И решает этот удачливый вор/слуга народа... впрочем, можно использовать любой из этих терминов без дублирования, потому что это синонимы, избавиться от своего элитного жилья, а денег хочет получить столько, сколько изначально заплатил, плюс сколько вложил и еще немножко сверху. И - фиг! Людям, которые могут купить такую недвижимость, она и на хрен не нужна - им бы от своей избавиться - соседи поди, а тем, кто хотел бы пожить в раю, таких денег и за сто жизней не заработать. И это, если не есть, не пить, не одеваться, не развлекаться, не болеть, а только работать и умереть в день выхода на пенсию, чтобы тут же начать новую рабочую жизнь. Реинкарнация на марше!
Так и с золотой Торбой Архата - у кого есть возможность потратить двенадцать тысяч солнц на такой артефакт, а это ни много ни мало - шестьдесят кастанов золота (чуть больше шестидесяти килограммов), такой полезный гаджет уже есть, а кому хотелось бы иметь, но, в карманах, вместо денег, гуляет ветер, остается только мечтать о таком артефакте. Вот и возликовал Картван, что появилась возможность избавиться от такого актива. Хоть и ценный артефакт, хоть и дорогой, а как чемодан без ручки. И вот нашелся-таки покупатель! Старший помощник, со своей стороны, отметил лихорадочный блеск в глазах продавца, правильно его интерпретировал и решил, что если денег не хватит, то можно будет и поторговаться. Одно дело умозрительная торговля, когда артефактор говорит: - двенадцать тысяч. - Ты в ответ: - десять, - а он намертво стоит на своем, как наши под Сталинградом, и совсем другое, когда груда золота лежит на столе.