Однако… — помните, что говорилось насчет этого слова? Однако, триумф был неполным — маг, скакавший последним, сумел-таки затормозить и остался в седле. Причем, что характерно, целым, невредимым и полностью готовым к бою, что немедленно и проявилось.
Задолго до начала схватки, еще даже не повязав основную веревку, старший помощник обговорил со своими союзниками порядок работы и взаимодействий в бою. Ничего особо хитрого и тонкого этот план не содержал и сводился к простом принципу: «мочить всех!». Нюансы же сводились к тому, что попробовав придушить, или выжечь мозги, у конкретного супостата и потерпев фиаско в этом благородном деле, надо не упорствовать, а сразу переключаться на других врагов — благо их хватало, а если и там ожидает неудача, переходить к повсеместной и полной поддержке сюзерена, во всех его начинаниях. План был прост и вследствие этого имел неплохие шансы на успех.
Как обстояли дела у Небесного Волка и Байгола Денис не знал — не до них было, а у него самого — не очень, мягко говоря. В активированной шкире, с сознанием, разогнанным в кадате, с «Черным когтем» в левой руке и адским серпом в правой, он представлял из себя грозную силу. Ну-у… так ему, по крайней мере, представлялось до начала схватки. Как показала практика, которая критерий истины, это было фатальное заблуждение.
Денис даже успел пожалеть, что не врубил изначально режим невидимости, хотя и сделал это совершенно сознательно — а зачем, спрашивается, если в руках клинки — все равно себя обнаруживаешь, да и темно, как у негра в жопе, а шкира черная, как вышеупомянутый негр. А вот теперь получалось, что не помешало бы, да поздно пить боржоми…
Не успел старший помощник сделать и шага по направлению к Искуснику, продолжавшему гарцевать на своей лошади, как почувствовал слабость во всех членах, причем такую, что чуть не выронил оружие на землю. Удержать «Коготь» и серп в руках ему стоило чудовищного напряжения физических сил — будто вагонетку с углем в гору закатывал! Что же касается душевного состояния, то Денис ощутил полнейшую апатию и недоумение.
«Зачем я здесь? — лениво думал старший помощник. — Что я здесь делаю? — его мысли текли медленно и вяло, будто болотистая река. — И вообще, я спать хочу. Надо поспать…» — решил он, примериваясь куда бы лучше лечь, чтобы травка была помягче и под головой какой-нибудь бугорок…
«Волк! Байгол! — возопил внутренний голос. — На помощь! Отвлеките колдуна! Хозяину худо!»
В ту же секунду, конь Искусника встал на дыбы, причем сделал это так резко, что всадник, никак не ожидавший от проверенного боевого товарища подобного кунштюка, не удержался в седле и кубарем полетел на землю, но, на этом злоключения мага, отнюдь, не закончились — перед его лицом взорвалась изумрудная бомба, которая окончательно — мало ему было сверзиться с высоты, вышибла Искусника из состояния концентрации, необходимой для волшбы. Старший же помощник, наоборот, почувствовал свободу во всех членах и ощутил жгучую ярость, направленную на гадского менталиста.
Ему понадобился всего один прыжок, чтобы очутиться рядом со спешенным и еще не пришедшим в себя всадником. Денис взмахнул «Черным когтем» намереваясь снести голову колдуну к чертовой матери, но удар завяз во вспыхнувшем темно-зеленом облаке, окружившем мага и наглядно продемонстрировавшем, как действует земляной щит высокого ранга. В кадате работа артефакта была видна прекрасно, а вот, как она видится в обычном состоянии сознания и видится ли вообще, было неизвестно. Эта мысль промелькнула в голове Дениса словно падающий метеорит и мгновенно исчезла — время для теоретических размышлений было неподходящее.
«На простое постановление этого гада не возьмешь! — прокомментировал действия Искусника внутренний голос. — У него рука в Наркомпросе!»
«Ничё! — нисколько не расстроился старший помощник. — А у нас в Малом Совнаркоме!» — и отказавшись от использования «Когтя», который против гранитного щита никак не катил, ударил серпом, у которого определенные шансы, как показывал предыдущий опыт, все же были.
Предчувствия Дениса не обманули. Причем, заметьте — в очередной раз! Серп прошел сквозь каменный щит, как горячий нож сквозь масло — практически, не заметив преграды, после чего сталь, выкованная в преисподней, вонзилась в тугую колдовскую плоть.
Искусник взвизгнул, как поросенок, почуявший, что его вот-вот принесут в жертву богу чревоугодия… или черту? — трудно сказать, кто заправляет этим видом деятельности, и больше никакой активности, кроме акустической, к огромной радости и еще большему удивлению старшего помощника, не проявил.