— Бают, в том злополучном поиске она продала душу Вию. Видно так оно и есть. Иначе откуда взяться несметным сокровищам у бедной сиротки. Вот и зовёт тот ее к себе в вотчину, — также полушёпотом ответствовала ей вторая, не менее пышная молодуха.
Обе толстухи являлись первыми хуторскими сплетницами. Они днями сидели на лавке и лузгали семечки, перемывая кости всем проходящим мимо односельчанам. И вот теперь на их язык попала Ксения.
— Дуры! — зло бросила девчонка, гордо расправила плечи и пошла прочь от завистниц.
Спорить с клушами было себе дороже. Помело то у них без костей — ославят и переспорят любого.
Настроение от слов деревенских кумушек стало хуже некуда. А ведь Ксюша итак переживала. Сегодня ей предстояло совершить самый смелый поступок в жизни — покинуть родной хутор и отправиться в Велград.
Такое решение девушка приняла после гибели родных. Больше Ксения не желала быть слабой. Она хотела научиться защищать себя и отомстить за гибель близких. Благо, ей удалось разузнать, кто косвенно виноват в их гибели — Темный Ковен, запрещённая в Империи организация некромантов. Данное образование взрастило и воспитало такое чудовище, как Клим.
Чтобы иметь хоть призрачный шанс осуществить вендетту, необходимо было идти дорогой возвышения. А как сделать это в глухом лесном посёлке?
— Не передумала? — неожиданно раздался рядом сухой, слегка надтреснутый, мужской голос.
Ксения вынырнула из раздумий. Оказалось, ноги сами принесли ее ко двору местного охотника, Варфоломея Несчастного.
Именно он, вот уже месяц после возвращения из Лоскутного мира, учил девушку лесным премудростям, помогал заполнить открытые лучи земли и воздуха. Такой прилежной ученицей Варфоломей мог гордиться по праву. За неполные четыре декады ей удалось то, что у других заняло бы до полугода-год — стать полноправным дуосом стихий, с шансом на ближайший прорыв.
— Я не оступлюсь! — упрямо сдвинув брови, ответила девчонка.
— Может, хоть Сезон Ветров переждем? Сейчас опасно соваться в Лес Искажений, — сделал ещё одну попытку отговорить подопечную Несчастный.
— Приём новичков на отделение воздуха начнётся через неделю. Времени в обрез. Мы же уже обсуждали… — стояла на своём Ксюша.
— Это тебе староста сказал?! Да, что он там знает! Все мозги брагой пропиты. Зиму и лето скоро путать начнёт… — продолжил гнуть прежнюю линию опытный инф.
— Ты взял деньги, так что пойдём! Я не изменю мнения. Не стоит тратить силы на уговоры, — сказала, как отрезала, Ксения.
Варфоломей безнадёжно махнул огромной, похожей на лопату ладонью, закинул за спину небольшой рюкзак и двинулся на выход из хутора.
— Что бы ты, пигалица, понимала! Деньги… — беззлобно размышлял он, — Я и учить-то тебя согласился только, чтобы не сгинула. Видно же, что упертая, сунулась бы в лес сама и пропала ни за грош. А уж про дорогу в Велград, вообще молчу.
Несчастный с тоской взглянул на девчушку и быстро отвернулся. На душе скребли кошки. Чем-то Ксения напоминала его младшенькую, Прасковью. Такая же веснушчатая и зеленоглазая, и гонору не меньше.
Столь печальное прозвище народ дал охотнику неспроста. Лет десять назад жена и три дочки Варфоломея умерли от чёрного мора. Болезни, которую он сам принёс в дом, заразившись ею от одной из тварей Леса Искажений.
Крепкий мужской организм выдержал, а вот дорогие сердцу люди ушли. С тех пор спуску нежити Варфоломей не давал. Бросался в любые авантюры. Сила росла, а смерть все не приходила.
Так и жил все эти годы Несчастный, как куцый, выброшенный и никому ненужный огарок давно потухшей свечи. Ксении он стал помогать из жалости. На серебро ему было начхать. Полезных и ценных ингредиентов у охотника накопилось не на одну сотню золотых, что ему эти копейки? Но мзду Варфоломей принял, чтобы девица не подумала чего непотребного. Слава о нем в деревне шла дурная.
— Гляди, идут полюбовнички… — снова зашептала рыжая сплетница подруге, — Говорят, они в лесу оргии со зверями устраивают. Хотят Сатану христианского призвать. Куда только Святая Церковь смотрит?!
— Иди ты! — схватилась за пухлые щеки собеседница.
— Точно тебе говорю! Афоня на днях мне сказывал, что лично видел их шабаш, когда в лес за хворостом ходил.
— Батюшки! А ну, как явится Антихрист, что делать- то будем? — заполошливо заохала толстуха.
В отличие от нахмурившейся девушки, Варфоломея наоборот повеселили слова хуторских дурочек. Он даже развернулся и состроил кумушкам рожки, скорчив при этом страшную физиономию. Те чуть со скамьи не рухнули.