— Ещё несколько секунд и я сгорю! — паниковал Сидор. В животе урчало. Газы просились наружу.
К его изумлению, Слай все ещё держался. Неожиданно обзор затянул чёрный, как смола, дым. А когда видимость пришла в норму, то Сидор увидел на месте напарника широкий, с оплавленными краями кратер. Провал быстро зарастал. Похоже, от упрямого и бесстрашного товарища не осталось даже пепла.
— А я говорил, что не стоит лезть на рожон! — всхлипнул Сидор, а его взгляд прикипел к валяющемуся без чувств инфу, — Я выполню твою последнюю волю, друг!
Лукошко решительно сжал губы и убрал защиту Сварога.
Жар вокруг притих до терпимого уровня. Дрожа от страха и разгоняя слегка разжижившееся желе, отрок прошкандыбал к Олегу. Затем ухватил мужчину за ноги и потащил. Поднять тяжелую тушу Сидор не мог.
Через пару метров хлюпик рухнул без сил. Однако передохнув немного, он стиснул зубы и вновь поволок поклажу.
Идти предстояло не так далеко, всего несколько километров. Десять гребаных столбов.
— Я справлюсь. Просто обязан. Иначе выйдет, что Слай погиб зря, — мотивировал себя Лукошко.
С небольшими передышками и слезами на глазах он все продолжал и продолжал нелегкий труд бурлака.
Глава 21. Неизбежная гибель
Есть люди, о которых скорбят, но есть также и те, о которых никто и не вспомнит. Попадание в лапы смерти неизбежно, но то, что ты оставишь после себя, зависит лишь от тебя одного, ни от кого больше.
Мудрость старца, прожившего жизнь и заглянувшего в глаза костлявой.
Тощий, плюгавый, как всегда подшофе, мужичок лазил по необъятным просторам архива. Особенно ему нравилось перебирать личные карты людей. Конечно, доступа к овеществлённым показателям знати у него не имелось. Но и тасуя в руках разноцветные пластинки простых обитателей Велграда, пьянчуга ощущал себя властителем судеб.
Он словно вторгался в чужую жизнь и подсматривал. Последнее время Иннокентий гордился картой сына. Она сменила цвет и стала синей, а не серой, как раньше. Кроме того, отпрыск выиграл отбор, протащил в финал групповых состязаний Дома Одаренных никому непотребную девчонку и сейчас участвовал во втором круге общегородского турнира.
— Эх, дожила бы Марфа до этих дней! — прослезился забулдыга и, по привычке осмотревшись по сторонам, приложился к бутылке низкопробного самогона.
На более дорогое спиртное денег уже не хватало. Внезапно от созерцания пластины сынишки его отвлёк золотистый блеск.
— Опять! — выпучил глаза пропойца.
Карта треклятого Ваньки вновь сияла золотом. А ведь шельмец пропал вот уж неделю как. Тогда ещё Иннокентий обрадовался, что злополучный отрок не будет подвергать Сидора новым опасностям.
— Тебе не провести меня больше, Вий! — хитро прищурил архивариус залитые вусмерть глаза, — Ик… ик… Изыди! Изыди нечистый!
Иннокентий махал в воздухе рукой, сжимая в ней светящуюся платину. Он делал это до тех пор, пока небольшая молния не выстрелила ему прямо в лоб.
— Ты достал трясти мое второе вместилище! — раздался в ушах голос самого Люцифера.
От ужаса Иннокентий взвизгнул и обгадился. Затем спешно попытался откинуть карту и отползти прочь. Но пластинка прилипла к пальцам и больно жглась.
— Эй, пьянь подзаборная. У меня для тебя задание есть! Выполни его, а не то рука отсохнет!
— Сделаю! Я все сделаю! — жалобно заскулил алкоголик и от перепуга начал кланяться. Он всегда так делал, когда боялся.
*****
Через пару часов стражники Восточных ворот наблюдали прелюбопытную картину. Известный на весь Велград бухарь, Иннокентий, по прозвищу Червяк, абсолютно трезвый покинул пределы полиса.
— Насколько мне известно, алкаш никогда не выходил за территорию града? — удивленно спросил напарника караульный, — Любопытно, куда сморчок направился? Да ещё спешит, словно за ним черти гонятся.
— А я почем знаю?! Может, белку словил с бодуна, вот и мается! — смеясь, ответил другой дозорный.
Вскоре служивые позабыли о странном инциденте. Разговор, как всегда, перешёл на баб и на вечно недовольное начальство.
Иннокентий же, не помня себя от ужаса, бежал к заставе порядка, в пустошь Даждьбога. Руки и ноги тряслись, пот заливал глаза, а сердце бешено колотилось. Организм требовал новой порции пойла.
Не в силах сопротивляться соблазну, архивариус потянулся левой рукой в карман. Там он припрятал флягу с зелёным змием. Но тут взгляд упал на замотанную в ветошь правицу.