— «Последний, кто называл меня рабом, плохо кончил», — вспомнил Слай о старикашке — каннибале и улыбнулся.
Очередной приступ не заставил себя ждать. На этот раз мучения были ещё сильней. Юноша даже пару раз терял сознание от боли. Зерайль приводил его в чувство и вновь продолжал урок.
— Не смей смеяться в моем присутствии! — пояснил палач причину гнева, когда показательная порка завершилась.
Слай изобразил максимально угодливую физиономию, но вновь не угадал. Пытка продолжилась.
— Не люблю фигляров! Все клоуны маньяки. Я в детстве во всех фильмах видел! — понес белиберду учёный, едва юноша выплыл из царства боли и страданий.
Какое-то время оба молчали. Затем Слай собрался с духом и спросил:
— Что тебе нужно от меня? Ты обещал рассказать, когда я убью матку криц!
Новые неприятные ощущения показались легкой щекоткой.
— Называй меня Мастер! — уведомила гнилушка.
— «Мумие ты на палке!» — разозлился Слай, но промолчал.
Зерайль же задумался. Глаза мумии поблекли, потом полыхнули яростью и гневом:
— Идёт война! Наши противники Боги! Недобитая Хашина и твоя Септония! Но Я уничтожу их всех! Пусть мне и не дано покидать пределы лаборатории. Хоть мое тело и изменилось, но ментальный слепок остался в базе данных. Для здешней системы я все ещё «изначальный», «древний» и так далее. Существует много названий, но суть одна. Но выход есть и есть цель. Ты станешь моим разящим клинком, моими руками, моим мечем правосудия!
— «Да он же чокнутый!» — окончательно убедился Слай, заслышав столь помпезные заявления.
Наверное, на лице парня всё-таки отразилось презрение, потому как к привычной боли добавились ещё и пинки. Сознание уплыло во тьму, и возвращаться не спешило
Глава 47. Хашина-2
Не важно, если голова больная. Важен результат ее использования.
Любимая поговорка сумасшедшего изобретателя.
В длинном темном коридоре раздавались шарканье и противный стрекот. Если бы досужий обыватель развеял мрак, то увидел бы, что двое отвратительного вида тварей тащат по полу находящегося без сознания человека. Впереди столь необычной процессии загребала обмотанными в тряпки ступнями мумия. Ее глазами горели во тьме, словно факелы.
— «Сдаётся мне, у парня слишком много секретов. Тривиального контроля может и не хватить!» — размышлял вслух Зерайль по пути в военный бункер.
Древнее убежище находилось глубоко под землёй. Туда почти не доставали информационные потоки. Именно здесь и прятался на первых порах ученый. Техника тут все ещё работала. Мощные, толщиной в несколько десятков метров, бетонные перегородки уберегли ее от пагубного воздействия.
Зерайль давно стащил в схрон все наиболее ценное оборудование. Наладил и почти не пользовался. Учёный берег рабочий ресурс канувших в лету технологий.
Для спуска он использовал лифт. Тот запускался от электрического генератора, который в свою очередь постоянно подзаряжался бегавшими в громадном колесе крицами.
— До чего дожил! Каменный век какой-то! — поморщился Зерайль, вспомнив о способе решения проблемы с подачей энергии.
А что ему еще оставалось делать. Солнечные лучи в закрытой от всего мира локации отсутствовали. Ветра тоже не было. Подземные воды находились слишком глубоко и текли медленно. Вот и пришлось оборудовать пару десятков кинетических центрифуг. В них, постоянно сменяясь, бежали по кругу созданные им монстры. Подключённые к приспособлениям аккумуляторы заряжались, а дальше уже служили повседневным нуждам.
Бывшее светило науки редко вспоминало о благах цивилизации. Но сейчас ему требовались точные приборы и сложная аппаратура. Ведь он собирался ни много, ни мало, но поместить подопытному под череп вершину цифровых разработок сгинувшего мира — экспериментальный модуль «Хашина-2».
В конце войны человечество искало пути, чтобы уцелеть. Люди попытались обмануть заложенный в информационное поле код и вывести себя из под удара. Военный институт, в котором служил Зерайль, отвечал за одну из подобных разработок.
— У него отличная регенерация. Должен выжить. Операция-то не из легких… — проскрипела мумия, наблюдая как зарастают раны на плечах паренька. Твари волокли отрока не заботясь о сохранности и нанесли глубокие порезы.
Ученый легко подхватил лежавшее без чувств тело и положил в уже подготовленную им медицинскую капсулу.
— Приступим, — пробормотал Зерайль.
Емкость аппарата наполнилась специальным гелем., а громадная черная игла придвинулась к черепной коробке далеко не добровольного пациента.