К удивлению призывателя активизировался и малохольный.
— Ну-ка, соберись! Ты должен отомстить за Мию! — забормотал Сидор и направился к куче раскиданных повсюду свитков.
Властно и уверенно, совсем не похожий на себя прежнего, Лукошко вскинул руку и манускрипты сползлись к нему, будто живые. Похоже, «рыцарь печального образа» действительно вознамерился драться.
Не отстал от коллег по несчастью и Эфим. Призыватель настроился на питомца и передал тому половину наличного запаса шакти. Из тандема человека и волка, именно зверь являлся главным боевым звеном, а его владелец был направляющим и батарейкой.
Вот- так, возле развалин приютившего их строения, трио инфов изготовилось к жаркой схватке. И бой не замедлил последовать. Вместе с первыми валами иномировой жути на краю поляны возникла нескончаемая толпа монстров. Заражённые бежали так плотно, что промахнуться по ним было невозможно. Чем и воспользовался Сидор, который разрядил с десяток низкосортных заклинаний в кучу мерзопакостных тварей.
Маломощные заклятия выстреливали, как из пулемета, эффективно прорежая ряды бывших обитателей города. Пока что напирали только прокаженные. Неуклюжие мясники маячили за спинами этих более вертких созданий.
Хмыкнув, Эфим подумал, что Лукошко, пожалуй, самый полезный против такого рода врагов: слабых и слишком многочисленных. Но и другой паренёк не подкачал. Рыжман лопал чужие бошки не зря. С когтей оборотня выплюнулась кипа серых нитей. Данные отростки ловко обезглавливали нападавших, упокаивая навсегда.
Завидев такую обнадеживавшую картину, призыватель вознамерился приберечь шакти: вдруг покажется кто-то особо мощный. Но не тут то было, беда пришла совсем не оттуда, откуда мужчина ожидал: концентрация гадости резко скакнула вверх.
Эфим почувствовал, как загрязняется тело. Слегка запаниковав, он подозвал питомца и приказал применить очищение лунным светом. А чуть погодя скомандовал задействовать и целебный кровоток полной луны. Осветившийся бледным светом зверь вонзил клыки в запястье хозяина и изредка сплевывал почерневшую кровь.
Напарники призывателя от новой напасти оборонились, как смогли. Лукошко укрылся за дарованной покровителем защитой, а Скалозуб и вовсе пока особо не замечал разлитой вокруг дряни. Однако каждый из попавших в переплёт понимал, что все это — временные меры. Число противников и количество дряни неуклонно возрастали, а силы людей были не безграничны.
Глава 2. Не герой
Нет ничего геройского в том, чтобы просто выполнить своё предназначение.
Слай «Книга Бытия».
Возле обычно спокойного и величественного храма творилось форменное светопреставление. Мало того, что тут собралась дрянь почти со всего города, так ещё и из под земли фонтаном вырывалось шакти Богини.
Первая субстанция жадно поглощалась громадным змеем и красномордым великаном в восточном халате. Вторая же впитывалась худым и низеньким, на фоне настоящих великанов, стариком. Последний ещё прикрывал отступление парня и девушки. Беглецы, как раз, добрались до границы разлома. Тащивший девицу отрок ловко вскарабкался наверх, использовав для этого всего лишь одну руку.
Участники вопиющего пиршества находились в широченной и очень глубокой воронке. Ее диаметр достигал около километра, а высота от дна до края четыре человеческих роста. По центру ямищи располагался монастырь, словно каменный бутон на толстой земляной ножке.
Однако продержалось строение недолго. Совсем недавно здание защищал купол. Теперь же барьер пропал, а фундамент постройки ходил ходором. Наконец, по нему побежали трещины, и многовековая церковь, практически равная по возрасту самому Велграду, рухнула.
Тонны строительных материалов и прочей лабуды с шумом грянулись оземь. Казалось, импровизированный сель сметёт разместившихся в карьере персон к чертям собачьим. Но нет. Возле каждой из них, словно по мановению волшебной палочки, возникло силовое поле, а горы мусора бессильно обтекли несостоявшихся жертв.
— «Вот и все…»- мимоходом отметил Иппатий падение места, в котором обретался долгие годы, подождал пока пыль осядет и направился к супротивникам.
Жить больше было незачем, но дела на бренном шарике ещё остались. Спокойно и без суеты, игумен взглянул на врагов. Эмоции покинули его вместе с последней каплей крови. Упрямый старикан отдал все. Ничего себе не оставил: по жилам струилась чистейшая божественная энергия.