Глава 40. Односторонний договор.
Обычно договариваются две стороны, но я всегда делаю так, что на моих условиях.
Евгений Ламанский*, главный банкир Центрального имперского банка.
Каменные джунгли простирались повсюду. Чем ближе к эпицентру взрыва, тем чаще выше и плотней встречались лавовые торосы, которые застыли в вечности, словно памятники погибшему богу. Даже удивительно, как тиран со всадником забрались так далеко.
Согласно подсказкам «первого учителя», до места назначения было около получаса. Путь не отличался лёгкостью. Сам Слай ни за что бы не добрался так скоро. Идея отправить старика на разведку сполна оправдала себя.
Ходок продвигался в указанном направлении и раздумывал о произошедшем. Невероятно, но в данную местность попали не только они. Неведомым образом, здесь очутились ещё трое старых знакомцев. Дочь гетмана, пытавший Бел хадаган и сынишка заказавшего убийство родителей Старицкого. Причём со слов Джеда, последние объединились и создали подобие квазисущности. К такому вот трио добавились Мирослава и смутно знакомый мужчина. Он захватил всех этих людей в плен и настаивал на встрече тет-а- тет.
Сердце переполнил гнев. Ходок умел прощать обиды, но не столь вопиющего характера. Мысленно юноша пообещал себе, что прикончит боярского выблядка и ненавистного лича. До бедовой же Ульянки ему не было особого дела. Единственной, кого действительно следовало спасать, являлась Святая.
По здравому размышлению, Слай отправился на выручку один. Он даже время от времени проверял не последовали ли за ним Трой и его ненаглядная. Тутошнее магическое поле постепенно пришло в норму. Во всяком случае, кладенец жизни и смерти заработал. Магема исправно показывала две удалявшиеся и пребывавшие на месте, чуть сероватые, точки. Обычно живых отображало зелёным. Этих двух выделило по особому. Скалозуб и спутница будто зависли между миром живых и мертвых.
— Наверное, потому, что оба имеют схожие мутации, — выдвинул предположение Ходок и больше не забивал этим голову.
Через указанный временной промежуток, парень вышел к слепой зоне разразившейся катавасии. Именно отсюда и хлынул поток непонятного, но очень действенного, шакти, оставив небольшой обломок скалы без изменений и образовав своеобразный «глаз бури».
Открывшаяся юноше картина изрядно отличалась от той, которую запомнил «гонец». На каменной тверди разместилась причудливая, семиконечная звезда. Над ней вращалась хорошо известная козлиная морда. Внутри формации поместились черноризец и княжна. Несмеяну же и Велиора распяли на перевёрнутых крестах из деформированного камня. Их тела оплетали красно — чёрные путы. Эти кандалы не давали узникам освободиться. Хотя оба находились в сознании и судорожно подергивались, в попытках прервать мучения.
Слай присмотрелся к экзекутору. Среднего роста, но казавшийся длиннющим из-за непомерной худобы, его некрасивое лицо исперещили морщины и ритуальные татуировки. Одет бледнокожий и с потерянным взглядом мужчина был в балахон Темного Ковена. В руке сжимал короткий, хищный серп. А равнодушный, замёрзший взор выдавал полное отсутсвие эмоций. Черты черноризца показались смутно знакомыми.
— Не узнал? — поинтересовался некромант, зрачки которого при приближении Ходока налились тьмой, — Ладно неважно. Я позвал тебя не для старых разборок. Хотя раньше я бы дорого дал, чтобы встретиться с тобой.
Заслышав намёк и голос, Слай, наконец-то, признал черноризца. Им был тот самый негодяй, который напал на магическую повозку, убил ее оператора и множество людей во главе с имперским офицером. После чего сбежал. *
— Вижу, признал. Не дёргайся. Мне достаточно одного мановения пальца, чтобы она умерла, — приставил доморощенный террорист необычный клинок к горлу Мирославы. Девушка также находилась в сознании, и ее сковывали все те же магические жгуты.
— Чего тебе надобно? — недружелюбно ответил странник, раздумывая, как бы освободить пленницу.
— Пока ты шёл сюда, пришлось покопаться в мозгах этих несчастных. Тебе дорога лишь одна из них. Остальные пригодятся в ином роде. Сослужишь службу моему хозяину, и я отпущу твою зазнобу. Двое других послужат батарейками для перехода, — задвинул длинную речь подлец.
— Перехода? — переспросил Ходок. Пока вражина был готов трепать языком, Слай был готов слушать. В том, кто именно являлся «хозяином» некроманта, сомнений не возникло: глазища козлиной башки мерцали багровым светом и внимательно взирали на происходящее.