А Витусу Иддеру действительно было наплевать на гнев и горе главы "Союза". Как только он понял, что вся эта свистопляска вокруг него никак не связана с его незаконной магической практикой и Гильдия Магов никакого отношения к творящемуся не имеет, он совершенно успокоился. А Гистас… что Гистас? Змей ему не начальник. Это несчастные подчиненные, которые руками, ногами, локтями, ногтями и зубами держатся за свои рабочие места, вынуждены смеяться над тупыми шутками руководителя, или скорбеть лицом по поводу его горестей, а у Витуса такой нужды не было.
Маг обещал попробовать вылечить девчонку – и все! Он не обещал расстраиваться из-за того, что Змей не может достать нужные ингредиенты для создания лекарства. Это – его проблемы! А будет скалиться, покажет ядовитые зубы – вырвем! Не магам бояться бездарных! Здесь, честно говоря, Витус ошибался. И сильно. К данному конкретному случаю удивительно хорошо подходила подловатая мудрость: незнание опасности рождает героев. Человека, чьей выражаясь современным языком – базовой специальностью, была охота на магов, следовало опасаться. Ну, а с другой стороны, кто из нас в жизни не ошибался? Если таковые имеются, пусть первыми кинут в Витуса камень.
Однако, маг твердо решил расставить все точки над i. Изображать скорбь и сочувствие, которых он не испытывал, Витус не собирался. А вот досаду он испытывал. Досаду на то, что не удалось испытать перстень в боевой обстановке. Но шанс оставался.
– Ты не о том думаешь, – холодно продолжил Витус.
– Да что ты говоришь!? – нехорошо прищурился Змей. – И о чем, по-твоему, – он выделил тоном "по-твоему", – я должен думать.
– О том, где Пирамида сейчас.
– И где же!?
– Я пока не знаю. Я думаю. И тебе советую подумать… А не прикидывать, кого убить, – Витус ухмыльнулся, а Змей в ответ только скрипнул зубами от злости, но промолчал, признавая правоту мага.
На этот раз, молчание, длившееся пару минут, первым нарушил маг:
– Давай так – я буду рассуждать вслух, а ты оппонируй… – поймав хмурый взгляд главы "Союза", Витус, на всякий случай, пояснил: – Будешь возражать, если с чем-то не согласен.
– Я знаю значение слова "оппонируй", – бесцветным голосом отозвался Змей. Он уже взял себя в руки. По-крайней мере внешне.
– Знаешь, так знаешь – тем лучше, – не менее хладнокровно констатировал маг. После чего продолжил: – Я сильно сомневаюсь, что Свэрт Бигланд продал Талиону муляж "Огненного Цветка".
– Почему?
– Почему сомневаюсь?
– Нет. Почему ты уверен, что Пирамиду продал именно Свэрт, а не кто-нибудь другой?
– Ну-у… хорошо, может быть и не сам Свэрт, но без ведома главы Гильдии Магов, такую вещь продать бездарному нельзя.
– Нарушение закона? – поднял бровь Змей.
– Нет. Писанные законы не запрещают, но есть неписанные. Так что для простоты будем считать, что артефакт продал Свэрт.
– Хорошо, – немного поколебавшись согласился Змей. Заминка была вызвана поисками контрдоводов, коих он не обнаружил.
– Зачем был нужен артефакт Талиону, – продолжил Витус, – понятно. Беллона отдала бы левую руку, чтобы изничтожить Дожа, Рему и Марину. А возможностей у нее хватало, так что поостерегся бы Свэрт продавать пустышку – репутация дороже. Представляешь, его реакцию, если бы пошли слухи, что Талиона вместе с его женщинами вырезали из-за поддельного "Огненного Цветка"? – Змей поежился. Под таким углом он ситуацию не рассматривал. Гистас еще раз запоздало порадовался, что остался верен своей привычке не оставлять свидетелей. Хотя… главный свидетель, как раз, находился сейчас перед ним. И в этом была проблема. Большая проблема. А Витус, между тем, продолжил размышлять вслух: – Таким образом, будем считать доказанным, что изначально у Дожа Талиона был на руках вполне работоспособный артефакт, а не та пустышка, которую ты приволок. – Он сделал паузу, дожидаясь возражений, и не дождавшись, уточнил у молчащего Змея: – Согласен?