В частности, сошедший с резьбы юнец склепал и неясным способом активировал второй слот под строительство. А ведь для этого потребовалось пятьсот свободных единиц инфопотока. Откуда он их взял?
Одна против целой планеты и могущественного псевдобога. Ей не помешали бы любые союзники. Помимо всего прочего, в голове завертелась мысль о том, что парень также является носителем генокода расы нойн. Вот только под воздействием времени и негативных факторов он мутировал в нечто непонятное, с чем позже придётся разобраться.
— Постарайся. Не разочаруй меня! — надменно бросила Ан, копируя поведение настоятельницы. Именно так, Инга Пустота общалась с молодыми фанатиками.
Проверенная методика сработала, безумец прямо расцвёл, а между ног у него расплылось мокрое пятно.
— Я постараюсь… я постараюсь, — забился в пароксизмах страсти дохляк, а две его перепуганные насмерть, а одна ещё и избитая, спутницы забились в угол. Бедняжки боялись нового Вихрова до усрачки.
Сонм белёсых нитей, связывавших худого паренька и жертву, возрос многократно. Их стало даже больше, чем меж Ан и Марининым.
Хмыкнув, девушка отвернулась. Преобразование вступило в финальную стадию. Необходима была максимальная концентрация.
Глава 17. Неожиданное приобретение.
Иногда и в куче дерьма можно найти золото.
Мудрость золотаря на заслуженном отдыхе;
Впервые за свою жизнь Настасья дрожала от ужаса. Впервые к ней позволили себе не то что прикоснуться, а, невероятное дело, поднять руку. И кто? Жалкий неудачник, простолюдин и дохляк, Стендаль Вихров.
По подбородку потекла кровь, два передних зуба зашатались, голова закружилась, слегка затошнило. Но вместе с тем, Шарикова испытала немалое возбуждение. Соски затвердели, как никогда прежде, а между ног захлюпала влага и сладко заныло.
Как могла, Настасья гнала от себя постыдную мысль о том, что ей понравилось подчиняться. Такое неожиданное открытие сбило девушку с толку. Ведь степень охватившей ее истомы была куда выше, чем при частых соитиях со Степкой. Испытываемый страх лишь добавил изюминки. Это чувство ещё больше распалило и так неуемное либидо.
Не в силах противиться похоти, девушка крепко зажала руку между бёдер и заерзала. Настасья всегда делала, что хотела. Вот и сейчас Шарикова начхала, на округлившиеся в изумлении коровьи глазёнки Роговой. Ей требовалась разрядка, потому она без зазрения совести совершала постыдные для любого другого движения и с приоткрытым ртом следила за происходящим.
А посмотреть было на что: бывший задохлик, а ныне безжалостный тиран, пластал ножом грудину бившегося в агонии верзилы. Каким-то непостижимым образом, Вихров привёл того в чувство. Взор Ухвата приобрёл осмысленность. Клеванский дёргался и выгибался. Бедолага ещё бы и орал от боли, но белёсые нити заткнули рот, не позволяя разразиться криком.
Новые и новые отростки проникали в раны на теле жертвы. Количество связующих нитей, как и число разрезов, неуклонно росли. Вскоре на брюхе мученика возникла громадная багровая опухоль. Его палач замер, облизнулся и со всего маху всадил орудие пыток в новообразование.
Клинок плотно засел в плоти и запульсировал. Оружие напоминало насос. Оно вбирало в себя отвратительный нарост. Одновременно с этим, белёсые нити хлестали по сторонам. Они походили на объевшихся белены удавов. Чтобы не попасть под удар, Рогова отползла подальше. Настасья же, наоборот, приблизилась и подставилась под не слишком сильный тычок на излёте.
— Оххх… — вырвался из ее уст стон боли и наслаждения. Бесстыдница упала на спину и задергалась. Впервые в жизни она испытала такой потрясающий оргазм. В первый раз ей было так хорошо. Сознание уплыло в блаженную негу и покинуло ранее вечно неудовлетворенную девицу. Шарикова успела лишь подумать о том, что не зря отправилась в приключение, и отключилась.
Больше всего Стендаль боялся подвести свою музу. Больше всего он хотел привлечь ее внимание и заслужить похвалу. Именно для этого юноша и начал дублировать действия «небожительницы».
Некоторые, далеко не все, из витавших в помещении огоньков подчинились ему. С их помощью парень сформировал в руке белёсый нож. Именно этим оружием он и перерезал удерживавшую борова леску, а затем неистово возжелал, чтобы в полу образовалось сходное с нишей в стене отверстие. Металл послушно разошёлся, и Вихров закинул в яму прежде неподъёмную для него тушу.
Столь необычные манипуляции, наконец, заинтересовали предмет обожания. Богиня обратилась к нему и даже дала разрешение на продолжение опытов. В ее голосе послышалась скрытая похвала. От неё Стендаль испытал ни с чем не сравнимое наслаждение и утроил старания.