– Так в чем проблема!? Надо выжечь и всё!
– Проблема в Негро, – вздохнул Кирсан. – Умрет кукла, а нам нужен кукловод. Ты забыл. – Старший помощник почувствовал, что от стыда у него краснеют уши – во время всех этих испытаний и приключений, которые выпали на его душу – чтобы наши враги так приключались, он действительно ЗАБЫЛ. Ему было стыдно. Очень стыдно.
– А про их численный состав и снаряжение, – Шэф кивнул на «ружье», – ты узнал, когда был за Первой Гранью?
– Да, – кивнул Рейхстратег.
– А скажи, пожалуйста, – не отставал командор. – Оружие было активировано?
– В смысле? – поднял единственную бровь Кирсан.
– Покажи, – повернулся к старшему помощнику верховный главнокомандующий. Денис продемонстрировал все три режима и вновь отключил агрегат. Заряд батареи надо экономить! Тем более если против тебя хрен знает сколько таких «ружей». Рейхстратег задумался на несколько секунд, потом решительно покачал головой:
– Нет. Были выключены у всех, кроме Негро. У того было фиолетовое свечение. – После этого сообщения в зале воцарилось молчание, а если называть вещи своими именами – гнетущая тишина, которую через какое-то время нарушил Рейхстратег. – Если больше вопросов нет, надо приступать к делу.
– Два последних, – поднял руку командор. – Коротких. Первый – они там, в зале, не почувствуют, что мы здесь резвимся, – ухмыльнулся главком, – и не подготовятся?
– Нет, – покачал головой Кирсан. – Пока стоит «Шатер Пророка», они ничего не почувствуют – ничто и никто не может проникнуть в зал и выйти из зала, а дверь я уберу тихо. Я знаю как.
– Хорошо. И последний – перед самым штурмом ты сможешь проверить обстановку в зале?
– Нет. Для этого мне нужно будет уйти за Грань. Ну-у… с этим проблем нет, – криво усмехнулся Рейхстратег, – а вот вернуться… Не в той я форме, – он развел руками, вроде как извиняясь.
– На нэт и суда нэт, – подытожил командор. – Давай тогда приступать.
«Не получилось отмазаться…» – грустно подумал старший помощник.
Кирсан в стиле опытного престидижитатора, продемонстрированного ранее компаньонам в его кабинете во время первой, судьбоносной, встречи, извлек откуда-то из недр своего облачения какой-то прутик, или палочку, вызвав неизбежные ассоциации с Гарри Поттером, и принялся что-то сосредоточенно чертить на полу. Результаты его работы видны не были. И не потому, что в помещении было темно – это само собой, но ночное зрение шкир прекрасно работало, а потому что никаких видимых следов его деятельность не оставляла.
В таком же пиковом положении в отношении физиков-теоретиков и математиков всегда пребывало научное начальство, получившее свои должности за верность идеям марксизма-ленинизма в старые времена, или же за личную преданность очередному царю в наши. Поди проверь, чем занимаются эти яйцеголовые – то ли дуру гонят и о бабах грезят, то ли же вообще спят с открытыми глазами, то ли бомбу придумывают. Не проверишь, а жаль. А надавишь – могут и скопытится – организмы у них нежные. В общем сплошное расстройство и когнитивный диссонанс.
Своими странными манипуляциями Кирсан занимался минут пять. Все это действо сильно напоминало старшему помощнику какой-то мультик, виденный в детстве, про новое платье короля, где «Король-то – голый!». Там портные тоже суетились с этим невидимым платьем, но свое мнение Денис держал при себе, ни с кем делиться не собирался. Ему не хотелось нервировать Рейхстратега перед тем, как тот будет брать у него кровь, а то еще рука дрогнет – лишнее возьмет… Старший помощник придерживался принципа: врач сыт – и больному легче.
Закончив чертить свои невидимые письмена, Рейхстратег в том же «Кио стиле» убрал палочку, а взамен в его руках появились… нет-нет, не живой кролик и километр связанных носовых платков, как можно было бы предположить, а серебряная чаша, миллилитров так на сто восемьдесят-двести и серебряный же серпик, чрезвычайно зловещего вида, тускло поблескивающие даже в темноте. Старший помощник тяжело вздохнул – началось…
Кирсан отдал оба предмета на временное хранение Шэфу, а сам закатал рукав на левой руке, после этого показал командору, как именно и где держать чашу, забрал у него серпик и, ничтожно сумняшеся, полоснул себя по запястью. Старший помощник поморщился. Когда чаша наполнилась примерно на треть, Рейхстратег переложил серпик в левую руку, а правой провел над местом разреза – кровотечение остановилось. После этого он вернул рукав на место и вопросительно взглянул на компаньонов – мол, кто следующий? Поймав ироничный взгляд верховного главнокомандующего, прекрасно понимавшего, какие страдания терзают молодого Вертера, старший помощник решил не тянуть кота за хвост – все равно не отвертишься и вообще: раньше сядешь – раньше выйдешь, и решительно шагнул к Кирсану, одновременно расстегивая шкиру и извлекая левую руку.