– Только это… – несколько нерешительно, но в тоже время твердо – вот такой вот парадокс, начал Денис. – Продезинфицировать бы… – он кивнул на серпик, измазанный кровью Рейхстратега.
– Зачем? – округлил единственный глаз Кирсан.
– В нашем мире многие болезни, в том числе и неизлечимые, передаются через кровь, – пришел на помощь старшему помощнику командор. – Вот Арамис и опасается… У нас все инструмент для забора крови или одноразовые, или тщательно дезинфицируются… растворы там всякие… кипячение, опять же, ну, и вообще… – командор пошевелил пальцами, показывая какие еще способы дезинфекции бывают.
– Дин-зен-фин-цировать, – по слогам произнес незнакомое слово Рейхстратег, – нечем и незачем! И вообще – кровь Архимага – это самое ценное, что есть в нашем мире! – «В нашем мире» – он выделил тоном, намекая, что мир миру рознь и если в мире Лордов такой бардак, то он здесь ни при чем. – Кровь Архимага – панацея! Ты еще благодарить будешь. – заверил он Дениса. – Не бойся, я аккуратно.
– Я и не боюсь, – буркнул старший помощник, подставляя руку, но на всякий случай все-таки отвернулся. Ну, не любил он это дело!
Больно не было, противно – да, но больно – нет. После того, как Денис вновь натянул шкиру, спрятав «израненную» руку, ему пришлось еще подержать чашу, пока Кирсан работал с Шэфом. Отвернуться было нельзя, чтобы не дай Бог, не расплескать и эта процедура ему удовольствия также не доставила, но – надо Федя, надо! К счастью, а зачастую и к несчастью, все на свете имеет свое начало и все на свете имеет свой конец. Был завершен и забор крови (если пользоваться медицинской терминологией).
Убрав серпик, Рейхстратег начал поливать из чаши свою невидимую графику. И изображения начали не только проступать, но еще и светиться неприятным, зеленоватым, каким-то гнилушечным, светом. Денис так увлекся разглядыванием проявляющейся картины, что упустил момент исчезновения чаши – вот только что она была в руке Кирсана, следующее мгновение и ее нет! А картина несомненно заслуживала внимания – пентаграмма, вписанная в окружность – видимо по размеру люка, была испещрена различными иероглифами, изображениями животных и людей и надписями, исполненными чем-то вроде арабской вязи. Хотя, это могли быть и своеобразные иероглифы, если вообще не орнамент, иди знай… Короче говоря, была видна работа профессионала.
– Так Лорды, – обратился к компаньонам Рейхстратег, закончив «проявку» пентаграммы, – сейчас вам лучше отойти подальше, – он кивнул в сторону коридора, откуда они все пришли в этот зал, – и заткнуть уши. Будут неприятные звуки.
– Ничего, мы потерпим, – усмехнулся Шэф. – Интересно же… Впрочем, – он посмотрел на Дениса, – ты, как хочешь.
– Мне тоже интересно. – Старший помощник уже много чего наслушался в своей жизни – хотя бы «песенок», в исполнении любимого руководителя, когда тот беседовал с головами некромантов, поэтому он считал, что как-нибудь выдержит и концерт в исполнении Рейхстратега.
– Ну, как знаете, – пожал плечами Кирсан, после чего уселся в позе лотоса, поерзал немного, устраиваясь поудобнее, уставился единственным глазом на пентаграмму и запел.
Ну, что сказать… – все познается в сравнении. Те мерзкие звуки, которые Денис имел несчастье слышать раньше, по сравнению с тем, что он слышал сейчас, были трелями соловья по сравнению с горловым пением тибетских монахов, изгоняющих злых духов. Зеленая картина тоже живо отреагировала на «пение» Рейхстратега – яркость свечения рывком увеличилась, казалось, что на полу разгорелся какой-то мистический зеленый костер, а потом костер начал погружаться в пол. Так, по крайней мере, это выглядело со стороны. На самом деле пылающая пентаграмма просто-напросто погружалась в пол, прожигая магически укрепленный гранит!
«Интересно… и чтобы я тут делал один, – подумал Денис. – Даже, если бы сумел добраться и знал, что внизу заклинательный зал?»
«Засаду устроил?» – предположил внутренний голос.
«Наверное… А что еще оставалось бы?»
«Тикать!»
«Ну, разве что» – усмехнулся старший помощник.
Костер, между тем, догорел и погас, Кирсан закончил свою «песенку» а в полу открылось круглое отверстие, в котором брала начало винтовая лестница. Почему-то лестница Денису не понравилась. Казалось бы – лестница и лестница, чему тут нравиться, или не нравиться, а вот подишь ты – не понравилась и все тут. Если бы он еще знал, что именно такую лестницу командор «видел» в городском дворце Ортега, когда был взят под контроль менталистами, то она бы не понравилась ему еще больше, но главком ни единым дрогнувшим на лице мускулом не дал понять своему старшему помощнику, что видит подобное сооружение не в первый раз. Зачем? Многие знания – многие печали. Ну, расскажет он Денису про свои галлюцинации, кому от этого лучше станет? Тем более, что зловредные менталисты наверняка брали образ отсюда – понятно, где собака зарыта.