Каждый из воинов занимался какими-то делами, мы же с Вульфилием, офицерами и другими любопытными отправились по идущей от реки булыжной мостовой, осмотреть развалины некогда сожжённого гуннами города. И правда, холм был выше и обширнее, а город много больше, чем в устье. Ранее проживавшие здесь эллины выбрали хорошее место, но не смогли удержать. Надеюсь, что мой город-крепость, построенный здесь же, будет ожидать более счастливая судьба.
На ужин съели четыре котла ухи, ещё два сварили на утро, расставили караулы и легли спать. Ночь прошла спокойно и, лишь только посерело, то я оторвал голову от лежащего на земле седла и осмотрелся. Старый вождь, видно, спал мало. По крайней мере, сейчас тихо сидел и устало смотрел в никуда. Я его понимаю, он переживал и надеялся, что кого-нибудь из родичей застанет в живых.
На завтрак потребили по полкотелка горячей ухи, оседлали пригнанных лошадей и когда солнце лишь показалось над горизонтом, перешли довольно глубокий брод. Лошади не плыли, но до средины груди им вода доставала. Река в этом месте имела ширину метров двести, а судя по сгнивших столбах по обеим берегам, здесь некогда ходил паром. Вероятно, какие-то поселения ранее существовали и на правом берегу реки, заросшему могучим лесом не менее, чем левый.
Мы прошли километров пятнадцать, как вдруг моя дорожная лошадь всхрапнула, вытянула морду вперёд и стала самостоятельно прибавлять ходу. Резвее стали перебирать ногами и другие лошади, в том числе и шедший в поводу боевой конь. Вероятно, почувствовали близкое присутствие родного табуна. Я их не сдерживал, наоборот, дал посыл к переходу на рысь.
Появление, на расположенном километрах в двух от нас холме трёх всадников, неожиданностью не стало. И, что самое интересное, эта троица сорвалась с места и, размахивая руками, радостно поскакала к нам на встречу. Но, метрах в трёхстах, они осадили лошадей, развернулись и во весь опор поскакали обратно.
От Тимона и скачущих рядом воинов, я почувствовал азартный порыв на преследование, но парни были приучены к дисциплине, поэтому, никто и не дёрнулся. Вымахнув на холм, мы прямо перед глазами увидели тысячный табун пасущихся лошадей. В паре километров от нас расположился стан кочевников с одним огромным островерхим шатром и сотней крытых кибиток-арб, к которому спешили трое всадников, а ещё дальше за ним по степи бродило стадо тягловых волов, коров и несколько поистине огромных отар овец.
- А вон и наши баркасы! - воскликнул Вульфилий и указал рукой в сторону обширного озера, где на вычищенном от растительности берегу лежали семь больших гребных лодок.
- Будем надеяться, что кто-то остался в живых, - кивнул ему, поднял руку вверх и крикнул, осаживая и останавливая ход колонны, - Строиться клином!
Команда, отработанная на тренировках сотни раз, была выполнена парнями слаженно и, фактически, на ходу.
- Вы не атакуете! - повернул голову и встретился с Актеоном глазами, при этом подтянул повод своего нынешнего боевого коня, отвязался и перепрыгнул в седло "Вестерн", - Ваша задача выйти на левый фланг и не дать никому уйти!
- Сделаем, коммодоре! - радостно воскликнул он.
- Помните, что я вам говорил! Убивайте всех, кто держит в руках оружие, не оставляйте за спиной живых врагов. Каждый из вас для меня дороже сотни рабов! До конца боя по кибиткам не шастать, баб хватит всем! И девственниц потом не трогать, это дорогой товар, - услышав нервные и азартные смешки молодёжи, потряс пикой, затем древко взял подмышку, - Пики готовь! Вперёд, марш!
Сильный гнедой жеребец, которого впервые оседлал пару дней назад, приручался сложно, но я его норов укротил. Сейчас он шёл спокойно, послушно реагируя на все движения и команды. Проход в расступившемся табуне, сделанный пастухами, сейчас улепётывающими в направлении кочевья, нам очень даже пригодился. Впрочем, пасущиеся лошади сами разбегались в стороны, лишь почувствовав дрожание земли от направленной поступи множества копыт.
Ориентиром атаки были спины скачущих пастухов и крупы их лошадей. Выскочив на открытый простор, я отчётливо увидел сотни людей, вдруг забегавших по стану. Женщины, старые и молодые, хватали детей и тащили в шатры, а мужчины забегали следом, но тут же возвращались обратно, с копьём или луком в руках. Выставив левую руку в сторону, я оглянулся и увидел, что Актеон мою команду понял правильно и стал выводить, скакавших в арьергарде арбалетчиков, на левый фланг. Между тем, мои воины скакали с приподнятыми на сорок пять градусов пиками, но с опушенными головами, прикрывая тело щитом, а лицо козырьком шлема. Некогда на тренировках они неоднократно обстреливали друг друга тупыми стрелами; сразу видно, наука даром не прошла.