Итогом этого разговора, который прервала выспавшаяся Татьяна, стал такой себе мини-план действий. Вернее, только намеки этого самого плана. Генерал займется формированием команды из надежных людей, которых можно без боязни разглашения посвятить в нашу тайну, связанную с моим появлением. Я же постараюсь вспомнить все, что знаю о разнообразных службах, без которых немыслимо существование современной мне армии.
Краем я упомянул эту тему в нашем разговоре, а генерал вцепился в неё, как голодный в кусок хлеба. Теперь придётся вспоминать все о разведке, контрразведке, особом отделе с замполитами и прочей военной кухне.
После завтрака перед тем, как бежать по своим делам, генерал отвел меня в сторону и произнес, практически, шепотом:
— Я Вас попрошу, не обижайте пожалуйста девчонку, ей и так немало досталось.
— Ничего не понял. Зачем бы мне её обижать? — Тут же спросил я в ответ.
Генерал досадливо махнул рукой и сказал:
— Я её с младенческого возраста знаю и вижу, что Вы ей очень понравились.
Я даже оглянулся, непроизвольно выискивая взглядом предмет разговора и ответил:
— Да ну, глупости. Зачем ей такой старик, как я?
— Эммм. — Промычал в ответ генерал и произнес с грустной улыбкой на лице:
— Думаю, что она совсем не считает Вас старым. Да и с её складом характера ровесники ей неинтересны. Уж я точно знаю, о чем говорю.
Что делать? Пришлось обещать не обижать. При этом я подумал:
— Если генерал прав, то я, похоже, конкретно попал. Беда в том, что она мне самому нравится, и если даже пальчиком поманит, хрен я устою.
Глава 3
Полдня мы с Татьяной активно работали.
Со стороны это, наверное, выглядело странно, но по-другому не получалось. Почему-то мне думалось и вспоминалось гораздо лучше, когда я вышагивал по кабинету, будто заключенный по камере. Так и ходил туда-сюда, не диктуя, а можно сказать, рассуждая вслух.
Не понимаю, каким образом, но Татьяна без проблем успевала за мной записывать, да ещё и переспрашивать, если я употреблял незнакомые ей слова и выражения. А их у меня проскакивало довольно-таки немало.
Гуляя по кабинету, помимо того, что я пытался усиленно вспомнить, что только можно, исподволь наблюдал за помощницей. И, как это не грустно признать, пришёл к выводу, что генерал прав. Очень уж во время работы Татьяна интересно себя вела. Сидела так, как умеют только женщины, стараясь подчеркнуть все соблазнительные изгибы своего тела. Если шевелилась, то делала это таким образом, что другой раз мурашки по телу пробегали. А глаза поневоле смотрели туда, куда смотреть бы не надо.
Может, конечно, это от природы в ней заложено? Только, когда я поворачивался к ней спиной, втихаря наблюдая за её поведением в отражении стекла, расположенного здесь подобия комода, она расслаблялась и уже не так выпячивала свои достоинства.
Поневоле в голове промелькнула мысль:
— Надолго меня не хватит. Не железный же.
Заметив, что она начала уставать, я тут же прекратил диктовать и обозначил, что на сегодня хватит. Сослался на усталость и уведомил:
— Прежде, чем продолжить, мне надо хорошо все обдумать.
Сам, действительно, ушёл отдыхать. Немного повалялся на кровати, а, когда через часик вышел покурить, даже охренел, выяснив, что Татьяна вместо отдыха переписывает свой конспект набело. Вот же неугомонная, трудоголик малолетний! Главное, на моё замечание, что надо бы ей тоже отдохнуть, она просто не обратила внимания и продолжила работать. Я махнул на неё рукой. Хочется ей, пусть трудится. Сам тоже не стал бездельничать, а начал прикидывать, каким образом в этих условиях можно нагадить врагам империи.
Звучит высокопарно, но действительно хочется помочь воюющей стране. Притом, таким образом, чтобы с наименьшими затратами получить наилучший результат.
Понятно, что одному мне ничего значимого сделать не получится. Да и опираясь на возможности генерала, придумать толковый план какого-нибудь серьёзного дела будет не просто. Но, если задать направление, куда нужно двигаться, да привлечь светлые головы грамотных штабистов, то расклад может измениться кардинально.
К чему я все это рассказываю? К тому, что воевать здесь сейчас привыкли немного не так, как это будут делать в будущем. Вот я и хочу привнести маленько свежих идей.
Допустим, что сейчас произойдёт, если получится прорвать фронт? Подразделения будут потихоньку, насколько позволяет скорость пешего солдата, двигаться в обозначенном направлении, пытаясь разгромить тылы противника, и отжать у него часть занимаемых им территорий. Вроде бы все верно и правильно. Но это, если не учитывать опыт будущего.