— На, попей, жарко сегодня.
Дождавшись, пока я тоже напьюсь, он все так же, неторопливо отошел к краю поляны и уселся там на поваленный ствол дерева. Достал пачку сигарет (я, к сожалению, не смог рассмотреть каких), закурил и произнес:
— Рассказывай, мил человек, кто ты, и что тебе нужно. Только не надо мне пургу нести о том, что ты заблудился. Я опытного лесовика сразу вижу.
— Да уж, и следователя не надо, чтобы расколоть тебя, Санек, на раз, — подумал я про себя.
Подражая мужику, я, не торопясь снял с плеча ружье, аккуратно приставил его к стволу дерева, рядом положил рюкзак, и усаживаясь рядом с ним, ответил:
— А оно тебе надо, дядька Егор, знать, кто я и зачем здесь? Просто ответь мне, если тебе не трудно, на пару вопросов, да и разойдемся каждый по своим делам.
Мужик остро посмотрел мне прямо в глаза и спросил:
— Зовут-то тебя как?
— Саньком зови, как и балбеса белобрысого.
Мужик улыбнулся и сказал:
— Не хочешь, значит, рассказать, кто ты, и откуда тут взялся. А вдруг ты шпион какой, и начнешь выпытывать всякие тайны?
По смешинке в глазах было видно, что мужик говорит не всерьёз. Я, тем не менее, его игру не поддержал, а предельно серьёзно ответил:
— Понимаешь, дядька Егор, рассказать проблемы нет, это не трудно, только тебе это не нужно. Я сделаю здесь свои дела и исчезну. А ты из-за моего рассказа можешь заполучить множество проблем. Оно тебе надо?
Мужик хмыкнул и ответил:
— А ты за меня не думай, я справлюсь как-нибудь со своими проблемами. А интересную историю послушать завсегда рад.
Я пожал на это плечами, про себя подумав:
— Да пофиг, почему бы и не рассказать?
Все так же не торопясь, я достал пачку сигарет, закурил по примеру мужика и спросил:
— Скажи, дядька Егор, какой сейчас год?
Тот посмотрел на меня, как на больного, но неуверенно ответил:
— Так тысяча девятьсот пятидесятый.
О, какое интересное время. Ладно, пусть дядька послушает интересную сказку и не говорит потом, что я его не предупреждал.
— Пришёл я в ваш мир из….
Рассказал ему все. И про остановленную инопланетянами катастрофу, и про ходоков, коим я являюсь, и про изменение истории. Даже про омоложение поведал.
Тот слушал очень внимательно, а после рассказа спросил:
— Ну и что ты здесь менять-то собираешься? Тем более, один?
Пришлось дополнительно поведать о будущих событиях. Здесь уже мужика проняло и он, дождавшись окончания рассказа, начал говорить каким-то задумчивым голосом, будто рассуждая:
— Знаешь, Санек, поначалу я тебя принял за блаженного, сбежавшего из психушки. Потом мысли одолели о шпионе, ненавязчиво меня вербующем. Сейчас я не знаю, что и думать. Слишком уж правдоподобно у тебя получилось все рассказать. И, главное, волнует вопрос, почему ты рассказал. Ведь, если это все правда, тебе, чтобы сделать, как ты говоришь свои дела, огласка совсем не нужна. Значит, и выход у тебя один-единственный остаётся…
Я не дал я ему договорить. Понял, к чему он клонит. И, чтобы он не наделал глупостей, я поспешил его перебить.
— Неверные выводы делаешь, дядька Егор. Мне все равно, будет огласка или нет. Как все равно и на то, будут мне мешать, или нет. Я могу вернуться домой в любой момент, когда захочу, и никто не сможет этому воспрепятствовать. И ещё одно. Я советской власти не враг. А вот тех, кто развалил страну, ненавижу лютой ненавистью. Поэтому, делай выводы, дядька Егор, и не бери в голову дурного. Мне не нужна ни твоя смерть, ни даже смерть тех, кто начал развал страны. Не моё это дело. Мне достаточно будет одного разговора со Сталиным. А там уж дальше сам пусть решает, каким образом ему менять предначертанное.
Похоже, убедил я всё-таки этого мужика. Он недолго подумал и спросил:
— Что ты там от меня узнать хотел?
— Самую малость. Где мы сейчас находимся, и в какой стороне ближайшая железнодорожная станция. Но это, если мы далеко от Москвы. Если близко, достаточно пальцем показать, в какую сторону двигаться. — Ответил я и с интересом наблюдал за уставшим, растерянным лицом этого дядьки Егора, который недоверчиво спросил:
— И все?
Я пожал на его вопрос плечами, и в свою очередь, задал вопрос:
— Ну да, а что ещё?
Дядька замялся и сказал:
— Я думал, что может быть помощи какой, просить будешь?
— Дядька Егор, не нужна мне никакая помощь, сам как-нибудь справлюсь.