– При чём тут индоны? – возмутился Берут. – Они давно уже предупреждали о конце света. Никто не обращал внимания. А когда началось, так виновными оказались они…
Иван молча переваривал названия. Берут явный индус, индиец, так индоны, наверное, индийцы. Еврома?.. Европа?.. Эриксоника?.. Быть может, Америка?.. Как далеко струя времени этого перливого мира отошла от нашего!
– Прости, Берут!.. Я это так, накипело… Ты, Джек возвращайся. У меня на тебя надежда. Мы тут с Берутом поговорили. С каждым днём всё хуже и хуже. Мои стражники, – Эдвард замялся, оглянулся на пришедших с ним, – люди разные. Вот мы с Берутом и решили… Ты нам подходишь.
Иван посмотрел на Берута, тот отвёл глаза. Похоже, Эдвард поставил не на того.
– Я приду точно! – сказал он.
– Вот и хорошо. Берут, отведёшь!
Джордан облегчённо вздохнул, заметив набирающий плоти контур вернувшегося назад КЕРГИШЕТА.
– Сколько времени я отсутствовал? – первое, что спросил Иван.
– Я не считал, – растерялся Джордан. – Сам знаешь, здесь время…
– А ты прикинь на себя.
– О! Часа два, – тут же сказал Джордан. – Но у нас говорят, когда ждёшь, пять секунд могут показаться вечностью.
Иван кивнул.
– Ждать да догонять – хуже занятия нет. Выводи меня. И вот что, Джордан. Я скоро вернусь в Кап-Тартар и, по всей видимости, не один. Ты, пожалуйста, не сердись на меня, что тебе опять придётся сюда тащиться и не только со мной. Так надо… – Иван помолчал, невнимательно осматривая округу. Они шли по дороге времени, ведомой только местному ходоку. – А может быть, и не надо.
Последние слова он произнёс машинально, в такт своим мыслям. Сдался ему этот перливый мир? Побывал, посмотрел. Что хотел, не нашёл.
И неизвестно, стал бы он и вправду возвращаться, но всё повернул Джордан.
– Возьми меня с собой. Туда, – неожиданно и смиренно попросил он. И заторопился с объяснением своей просьбы. – Ты, КЕРГИШЕТ, сразу мне не отказывай. Если бы ты знал, как мне надоело юродствовать в этом проклятом, забытым временем и выпавшим из пространства, Фимане!.. Я там превратился в клоуна!..
Он что-то ещё говорил, всхлипывал, а Иван прикрыл глаза и словно слышал Эдварда, который несколькими минутами назад (для Ивана) говорил то же самое: как ему всё надоело!
А ему самому?
Ему разве не надоело всё то, чем он занимается сейчас, во времени? Ещё как надоело! И он был бы рад вырваться из этого тесного круга.
Размышляя так, Толкачёв стал понимать Джордана, поэтому, не задумываясь о последствиях, пообещал:
– Возьму!
А про себя подумал, что пусть Джордан будет первым его спутником. Только куда?
Ответа он ещё не знал.
Перли, и не только
Разговор с Учителями, как и предполагал Иван, оказался сложным. Они не понимали его желания добраться до Пекты. Напель, как серьёзный довод в пользу этого странного, по их мысли, мероприятия, ими сразу была отвергнута, стоило только Ивану заикнуться о ней. Других же аргументов у него не было. Не повторять же Учителям каждый раз, что им движет жажда приключений, истоков которой он сам не мог для себя уяснить.
Казалось бы, мало ему того, с чем он, практически, повседневно сталкивался в поле ходьбы и на дороге времени? Так нет! Будто загорелось где-то внутри и жжёт. Такое впечатление, что если он этого не сделает, то сам себя обманет, а этого ой! как не хочется.
Но больше всего нареканий вызвало у Учителей его готовность уговорить некоторых ходоков последовать за собой. Он только заикнулся, а его собеседники, словно в раз, были выбиты вообще из колеи.
– Ты!.. Их хочешь заманить к перлям! – трагическим голосом воскликнул Сарый. – И ты думаешь, они согласятся?
Он оглянулся на Симона, тот промолчал, но вид его говорил о том же, что и Сарый.
– А почему нет? – молчание Симона, пусть и неодобрительное, подвигло Ивана поспорить. – Они же часто встречаются с перлями на перекрёстках струн времени. Но я не о том. Им же, наверное, будет интересно посмотреть исход массы людей-неходоков по искусственному каналу времени в прошлое. Они смогут увидеть рождение этого канала, а не руины его. Даже воспользоваться им, дабы понять, как и почему образовался Фиман и те, мифологические по сути, образования, о которых вы упоминаете, как Хан-Тартар и Рам-Тартар. А, Учители мои? Интересно же! И почему фонтан в Фимане…
– Увидели и узнали. Что дальше?