Чтобы приблизиться к кострам, а было до них, на глазок, никак не меньше двухсот метров, Иван из осторожности взял в сторону от пробитой бандой тропы, но уже через минуту пожалел об этом.
Стало смеркаться, хотя и до того не слишком-то было светло.
Бандиты проходили здесь днём и могли видеть, где удачнее шагнуть, чтобы не упасть или обойти препятствие.
Но Иван уже не имел такой возможности, да и выбор его был другим. Так что вскоре он, чертыхаясь на каждом шагу, – то коленом ударился, то плечом обо что-то стукнулся, то лодыжку едва не вывернул, – понял, что по выбранному пути не пройти.
Пришлось не выбирать, а выбираться на тропу и, пригнувшись, двинуться вперёд, используя естественные укрытия, благо они изобиловали в виде остатков каменных стен, западков между завалами, ямами…
Он крался и с удовлетворением отмечал, как к нему возвращаются навыки, приобретённые в армии. Всё-таки в его мышцах и в памяти сохранились когда-то многократно отработанные до автоматизма элементы скрытого подхода к противнику. Или наоборот, ухода от него. Который никогда, именно так надо настраивать себя, не дремлет, только и ждёт момента встретить тайно к нему подходящего разведчика или диверсанта и преградить путь огнём.
Однако, глянув на площадку, занятую бандитами, поверх очередного нагромождения кирпичей, он пожалел о времени и силах, потраченных на ухищрения незаметного подхода к лагерю банды. Там ярко полыхали костры, в них горела мебель, а вокруг них разыгрывалась неприглядная оргия. Мужчины и женщины предавались повальному греху: вскрики, всхлипы, мычание и подбадривающие советы.
Им некогда и не нужно было оберегать себя от нескромных глаз. Их было много. Сотни две, это тех, кого видел Иван, но там, куда свет костров не достигал, тоже, как будто, кто-то был, там мелькали тени и оттуда доносились звуки.
Сейчас всю банду, при желании, можно было взять голыми руками. Если бы…
Если бы знать, куда их девать или что с ними делать. Брать в плен? Никому не нужная затея в преддверии наступающих в этом мире событий. Кто их будет охранять? Кормить?
Есть лишь один выход – перестрелять! Но нормальному человеку такое претит, ему трудно перешагнуть барьер, за которым уже нет ничего святого…
Иван знал и другое.
Завтра, наверное, точно так оно и будет. Стражники всё-таки нагонят этот вооружённый сброд. Он будет огрызаться огнём автоматов. А пуля, как известно, дура…
Он стоял в полный рост и пытался разобраться в своих чувствах: как поступить? Ощутил подступающий озноб от холода и нехорошего предчувствия. Перевёл дыхание и отвернулся от картины оргии. Не таясь, топая и разминая плечи, чтобы согреться, направился вспять, к Арно. Посетовал тому:
– Не знаю, что предпринять.
– Разоружить, – сказал Арно быстро, и продолжил, всё больше оживляясь, словно предлагал выкинуть лихую шутку: – Тихонько подкрасться и разоружить! А что?
– Тоже выход… Да только не все там, думаю, без ума остались.
– Это их несчастье, – резко сказал Арно и зло добавил: – По мне, взявшего в руки оружие не во благо, надо уничтожать!
– А мы, значит, во благо?
– Ты меня, КЕРГИШЕТ, не лови на слове! Я здесь не сделал ни одного выстрела. Ни по кому. А следы, оставленные ими, видел! Они же безумцы! У них сейчас за душой ничего!
Арно задохнулся.
Как бы подтверждая его утверждению, со стороны лагеря бандитов послышалась беспорядочная стрельба. Шальная пуля цвиркнула невдалеке о камень. В небо устремились огненными птицами трассирующие дорожки. Донеслись крики и пронзительный визг…
– Давай-ка, вернёмся к нашим, – предложил Иван. – А то подумают, что мы с тобой нарвались на засаду и вступили в бой. Переполошатся и прибегут сюда. Тогда перестрелки не миновать.
Как оказалось, его предположение было верным. Уже спустя несколько минут, они столкнулись с Эдвардом, поспешающим со всем отрядом на помощь разведчикам.
Услышав рассказ Ивана, Эдвард облегчённо протянул:
– А-а… Ну и пусть они сами прореживают свои ряды. Нам меньше достанется… А мы сорвались и побежали к вам зря. Там твой Хиркус нам такое представление устроил. Вот артист, так артист! И где только таких слов набрался? Жаль сорвались… Возвращаемся назад! – И озаботился: – Выспаться надо. А они – пусть…
Разрыв
Утром подул тёплый ветер. Камни руин покрылись седым инеем. Даль просветлела, и небо стало выше, на нём хмурились тёмные клубы, словно от дыма.
– Пойдём, посмотрим, что от них там осталось, – сказал Эдвард, протирая глаза и зевая до треска за ушами.
Пошёл от костра к костру, потухших за ночь, поднимать свой отряд.