Он быстро, бесшумно переставляя полные, сильные ноги, удалился. Иван прислушался… Тихо. Развернулся, выбирая, где бы на два часа удобнее присесть, как тут же увидел в противоположной западине непонятно откуда взявшегося человека. Тот был здоров и высок, подстать ему, но сутуловат.
Незнакомец тоже с некоторым удивлением заметил Ивана, его до боли знакомое лицо озарила усмешка. Он помахал в приветствии рукой и ушёл следом за Каросом.
Только крайнее изумление и скоротечность произошедшего не позволили Толкачёву сразу узнать этого человека. Только по прошествии нескольких секунд, когда незнакомец скрылся за поворотом, и приглушённый звук его шагов растаял, Иван понял — это же он сам, это он увидел самого себя…
Похоже, в Поясе, где время спрессовано до мига, по свидетельству Напель, один из запретных законов ходоков во времени явно не действовал. Во всяком случае, Иван мог здесь увидеть себя в различные периоды будущей и прошлой своей жизни.
Ему не удалось надлежащим образом обдумать и привыкнуть к такому повороту событий, как всё это началось…
Он возникал и исчезал сам, или уходил один или с кем-то в масках. Между каждым появлением — доли секунды. Калейдоскоп фигур, поз, движений. Чем дальше, тем более измученным становилось лицо двойника (или двойников?), лихорадочнее блеск глаз. Будущие его ипостаси, замечая его смирно сидящим в позе ожидания, вначале слегка улыбались и кивали ему, но потом улыбки становились раз от разу мимолётнее и болезненнее.
Иван уже сбился со счёта, когда двойник появился с Напель на плечах. Был он небрит, с несуразным синим рюкзаком за плечами. Ивану этот рюкзачок нравился. Купил его когда-то ещё студентом в Москве. Но никогда не думал, что выглядит с ним так вызывающе нелепо и безвкусно. А ведь ради него он отказался от рюкзака, специально приобретённого и подаренного ему Симоном при первом выходе к горам недоступности. Знал бы, так лучше взял тот…
Джинсы на левой ноге его, будущего, оказались разорванными — дыра на всё колено. Иван непроизвольно перевёл взгляд на свою ногу — никаких дыр.
Лицо двойника в пятнах…
Напель, увидев его, испугалась и прижалась к спутнику, он ей что-то сказал, она, по всей видимости, ему всё-таки не поверила, но стала чувствовать себя вольнее. Сердце у Ивана неприятно кольнуло — приревновал её к самому себе, к тому, к будущему.
Показывая на него, двойник что-то пытался ему сказать, но Иван не слышал ни звука. Хоть таким образом, но время стало между ними. Он, тот, будущий, досадливо тряхнул головой, взял Напель под руку и повёл её из тупичка, словно кавалер на танцплощадке.
Иван не выдержал, и вопреки наказу Кароса, вскочил и на цыпочках побежал за ними вслед до поворота в коридор. Осторожно выглянул. Ни справа, ни слева никого не было. Напель и её напарник, вернее он сам, но в будущем, словно провалились.
Он медленно вернулся в облюбованный закуток и сел, погрузился в какое-то странное полусонное состояние, от которого очнулся внезапно с мыслью: Через стены не пройти!
Через стены не пройти, — несколько раз повторил он про себя, уточняя, что бы это значило, пока до него не дошло: точно, отсюда ни в реальном мире, ни в поле ходьбы из замка не выскочить. Здесь он — в двойной мышеловке, или той клетке, в которой уже сидел, будучи Подарком. Или это не так…
И потом…
Вот он сидит здесь уже битых два часа, и за это время увидел все свои будущие появления, связанные с протаскиванием людей Напель. Они уже закончились, а он всё ещё тут сидит, перекрыв все свои будущие действия. И где-то сейчас он вступил уже, может быть, в схватку с Пектой, однако, что там, у Кароса, ещё в первом его разведывательном поиске, не знает. Значит, время здесь течёт параллельно? И он во всех этих параллелях сосуществует сразу?
Представляя всё это себе, Иван стал чувствовать боль в висках и растерянность от приходящих в голову предположений и мыслей. Сейчас он — ещё в начале, но, в то же самое время — он же — сейчас уже… где?
Быстрее бы Карос объявился! У него, наверное, всё в порядке, иначе не было бы перемещений людей Напель. Но всё-таки…
Он не понимал до конца физики явления. Даже не мог придумать, хотя бы для собственного успокоения, хотя бы фантастическую или сказочную гипотезу. Как могут существовать в разных мирах подвижные и неподвижные тела? В реальном и в поле ходьбы?
Взять хотя бы эту мебель. Стоит тут, может быть, годами, но в поле ходьбы её нет, и всяких украшений нет, даже краска на стенах, и та отсутствует…
Он лихорадочно думал и беспричинно, как ему казалось, нервничал, как будто почувствовал за собой охоту не известно с чьей стороны.