— Тогда у нас в запасе минут десять…
Вдруг черты лица его исказились, взор впился в экран. Верх изображения лестницы на нём зарябил полосами, задёргался. Снизу поднимались ступени и пропадали в серебристой паутине, постепенно затопившей всю верхнюю часть экрана. Сквозь неё проявился чей-то лик: вначале глаза, брови, обрисовались припухлые губы, прямой нос обрёл очертания, потом — коротко стриженые волосы…
Черты прояснившегося лица показались Ивану знакомыми.
— Пекта! — воскликнула Напель и быстро отвернулась от экрана. — Карос, что бы он ни говорил, не отвечай. И поменьше двигайся. Ты, Ваня, тоже. И не разговаривайте… Карос, не спускай глаз с лестницы, вот-вот должен появиться знак. Если он тот, который нам нужен, сразу же обесточь систему. Ваня, а ты приготовься нас отсюда выводить.
Подобный фотографическому снимку облик Пекты ожил, глаза моргнули, шевельнулись губы. Карос спешно натянул маску и накинул капюшон.
— И всё-таки ты здесь, Напель, — произнёс Пекта мягко и грустно, словно безмерно сожалея о случившемся. Выглядел он лет на тридцать, не больше. На высоком чистом лбу затаилась складочка, как у Напель. На щеках играл здоровый румянец. Он во всём походил на Напель, точнее, она на него. Напель взяла от него всё самое хорошее. — Ах, Напель, — продолжал он негромко, — наслушалась сказок и поверила в невозможное. Разве кто сможет…
— Есть! — выкрикнул Карос и тут же испуганно прикрыл рот ладонью.
— Покажи? — нервно дёрнулась к нему Напель.
— Вот, смотри…
— Да, это она! Выключай систему!
Экран медленно погас, вместо него обозначилась ничем не примечательная стена.
И сразу же послышался топот множества бегущих ног. Слышно было даже не ухом, а через пол и стены.
Бежали не таясь. Бежали уверенно.
Топот на секунды затих, а потом появился со стороны входа, откуда, по мысли Кароса, можно было не ожидать нападения, и стал стремительно нарастать.
— Сейчас они будут здесь, — прижала к груди руки Напель. — Ваня! Как же ты нас поведёшь? Сразу двоих? Мы оба должны…
— Напель, прыгай мне на спину! Так… Карос, руку! Прижмись ко мне теснее. Ну!
Дверь прямо перед лицом Ивана дрогнула от первого удара, и стала раскрываться, но ходок с тяжёлой ношей уже уходил на дорогу времени и истаивал в реальном мире. Ворвавшиеся мгновением позже вооружённые мечами люди никого в комнате не застали, только тонкий аромат духов Напель напоминал о недавнем её пребывании здесь.
— Пекта, их нет! — оповестил один из прибывших.
— Жди команды, — прозвучал голос Пекты. — Они же сами себе придумали смерть…
Иван протащил Напель и Кароса по всему коридору до поворота в другой такой же коридор, то есть длинный и пустой.
— Заверни за угол, — сказал Карос. — Да, сюда. Здесь можно… открыться.
Выйдя в реальный мир, Иван повалился в изнеможении на пол.
— Дайте передохнуть. Минутку бы…
— Отдохни, Ваня.
Слишком устал он за последнее время.
И не только физически. Стали сдавать нервы. В конце концов, ну что сейчас произошло такого? Практически, обычная ситуация — срочно надо было уйти. И они удачно скрылись. Но сколько усилий это стоило ему, будто бы он только что вылез из глубокой ямы, которую копал несчётное число часов, а потом неожиданно обнаружил — не выбраться из неё.
— Полдела сделано! — уверенно проговорил Карос.
Напель присела на пол рядом с Иваном, пригнула его голову и положила её себе на колени. Вытерла ему пот со лба и скул. Только после этого посмотрела на Кароса.
— Ты не прав. Сделана только малая часть. Надо ещё дойти до лестницы, спуститься до врат Творящего Время, войти в них… А там… Что там? Один Пекта знает всё наверняка, а нам придётся ещё кое в чём разобраться. И всё это время нам будут мешать. И лишь потом…
Ивана убаюкивали слова Напель. Так бы и лежал, полу закрыв глаза, и слушал бы её без конца.
— О том поговорим после! — диссонансом размеренному голосу Напель строго и громко проговорил Карос и украдкой кивнул головой в сторону Ивана.
Она отрицательно покачала головой.
— У нас ещё много впереди неожиданностей.
— Тем более, — проговорил Карос одними губами.
Средневековье
В реальном мире убранство замка резко отличалось от того, каким Иван видел его на дороге времени. И если в том его отображении замок отличался изобилием лестничных переходов, тупиков, коридоров, хотя в них ощущалась какая-то цельность и упорядоченность, то вне поля ходьбы постройка удручала бессмысленностью этого лабиринта деталей. Словно строители или создатели (кто знает, как возникал этот замок?) заботились лишь об одном — нагромоздить и прилепить друг к другу как можно больше похожих или, возможно, типовых мелочей в невообразимых сочетаниях. Может быть, и намеренно, чтобы сбить с толку любого, кто вздумает разобраться во всей этой мешанине.