Сарый попытался перехватить его руку, но промахнулся.
Всё это подлило масла в огонь неожиданного веселья.
Они откровенно хохотали. Симон похлопывал ладонями по коленям, а Сарый бил кулаком в железной твёрдости бедро дона Севильяка.
– Классическая ситуация, – наконец смог вымолвить Иван.
– У каждого свидетеля своя версия, – сказал Сарый.
– Да, у каждого свой опыт, – подтвердил Симон.
– Причём тут опыт? – не согласился Сарый. – Надо просто не замечать эти плывущие картинки, тогда и…
– Ты не прав, дорогой.
– Давайте по порядку, – напомнил о себе Иван. – Но прежде я хотел спросить у вас об омоложении. Я там побывал и ничего не почувствовал. А вы говорили…
– А что ты мог почувствовать? – с лёгким пренебрежением спросил Симон. – Вот я – да. Лет на тридцать. Так что могу опять туда долго не ходить.
– Вы там не были тридцать лет?
– Тридцать – не тридцать, а лет двадцать точно там не бывал. Не люблю, скажу честно, туда ходить.
– Но постойте! – воскликнул Иван. – Учитель мой чуть ли не каждую неделю наведывается. Он тогда должен быть уже младенцем.
– Ну, уж, – буркнул недовольно Сарый.
– Ему это не грозит, – сказал Симон.
– Он не омолаживается?
– Почему же. Как видишь, он выглядит значительно моложе меня, а старше лет на триста.
– Как это на триста? – опешил Иван и подозрительно глянул на Симона, потом перевёл взгляд на Сарыя, не разыгрывают ли они его. – Когда же он тогда родился?
– Спроси у него сам. Во всяком случае, где-то в начале девятнадцатого века, наверное.
– То есть? – совсем ошалело посмотрел Иван на Сарыя и сделал движение, словно хотел от него отодвинуться подальше. – В каком году-то?
– Симон знает, а не говорит. А родился я в тысяча восемьсот тридцать четвёртом, – медленно назвал год своего рождения Сарый. Усмехнулся и также неторопливо, словно смакуя, добавил: – Девятнадцатого марта. Вот в каком часу – не знаю, врать не буду, но как будто бы утром.
– Учитель, – только и смог сказать Иван, а сам подумал, что с ним либо играют, либо он сам совсем ничего не соображает. Замямлил: – Но как же?.. Но тогда… Ничего не понимаю! – тряхнул он головой, стараясь стряхнуть наваждение. – А как же?.. Вы же говорили, что из будущего, а теперь… вот…
– Ну и что? – словно о безделице спросил Сарый, явно наслаждаясь произведённым эффектом.
– Как это ну и что? Сейчас у нас только-только начался двадцать первый век… Сейчас не будущее, а вы оттуда. А родились в прошлом. И Вам под тысячу, значит, лет. Это… это…
Симон рядом тяжело передохнул и погладил колени. Он, наверное, хотел что-то сказать, но промолчал.
– Я, Ваня, не из того будущего. – Сарый вытянул вперёд губы, чмокнул ими. – Я, Ваня, обычный перль. Для вашего мира.
– Обычный… Перль. – эхом подхватил Иван.
– И будущее моё там, – продолжал как ни в чём ни бывало Сарый, – а не здесь. Мы с доном Севильяком…
– И дон Севильяк? – откровенно уже разинул рот ученик и безумным взглядом осмотрел названного.
– Да, мы с доном Севильяком, – спокойно продолжил Сарый, не замечая круглых от удивления глаз ученика, – настоящие перли в этом мире. Но… из разных миров. Просто однажды мы с ним счастливо встретились в поле ходьбы, а чуть позже, так же счастливо – с Симоном. Наверное, провидение двигало нами в те мгновения. Мы встретились, неторопливо выяснили, кто мы есть и не испугались довериться друг другу. Вот почему…
Симон предостерегающе поднял руку, пытаясь остановить Сарыя. Иван заметил его движение.
– Да говорите вы! – с досадой и вызовом воскликнул он. – Ещё одна тайна, до которой вы меня пока не хотите допустить?
– Теперь уже не тайна, Ваня, для тебя, – сказал Сарый и обменялся взглядом с Симоном. – Но Симон прав. Мы втроём храним молчание о нашем происхождении уже многие годы. Тут дело в том, что… Ты же помнишь свою первую встречу с аппаратчиками?
Иван кивнул.
– Они меня посчитали за перля.
– И испугались. Так что если и есть тайна, то в том, что мы никому не говорим о своей принадлежности к параллельным мирам. Как, кстати, и другие.
– То есть, – озарился догадкой Иван. – Среди ходоков могут быть на легальном положении другие перли? Но Вы, Симон как-то мне говорили…
– Всё, что я тебе тогда говорил, остаётся в силе. Перли бывают разные. Ты для нас – тоже перль.
– Но-о… А-а… кто ещё?
– Кто же тебе это скажет? Да и я зря поведал тебе о том. Тем более, что… – Сарый исподлобья посмотрел на Симона, застывшего в царской позе. – Не все перли, Ваня, если они есть среди нас, просто перли. Есть охотники за ходоками.
– Час от часу не легче! – проговорил Иван. – Дигона какая-то неведомая секта могла лишить ориентации в поле ходьбы. Теперь вот перли-охотники на нашу голову. – Он помолчал. – Мешок Сола… Был… Что ещё такого сегодня вы мне преподнесёте, дорогие Учители? Кто на нас ещё глаз положил?