– Мастаки! – покачал головой Иван, удивлённый услышанным. – Вы что же, основ политэкономии не знаете? С марксистской теорией и практикой не знакомы? Сразу коммунизм решили устроить? Революционеры!.. Тут десятилетия прошли, и то… Всё кувырком пошло.
– Какие они революционеры? Анархисты и разбойники настоящие, – продребезжал хрипловатым голосом Сарый.
– Да, с коммунизмом у них явно не получилось. Так же, как пока и у других, – добавил Симон. – Время ещё для того не наступило.
Арно крутил головой от одного ходока к другому.
– Вы о чём? Не пойму о чём речь, – заволновался он, становясь для Ивана вообще персонажем из «Тысячи и одной ночи».
– Темнота необразованная! И это в начале двадцать первого века!.. Третьего тысячелетия!.. Ладно, и что дальше?
– Дальше… – Арно потёр переносицу и тронул указательным пальцем бровь. Повернулся лицом к Ивану. – Всё бросили на произвол судьбы и сделали ещё один заход. Опять свергли эмира. Там же, только во времени лет через сто…
– Что за любовь к эмирам? – усмехнулся Симон.
– Ну, это Радич… Во второй раз он сам решил стать эмиром, чтобы опять не вышло, как уже было. Выбрал такого, что на него походил внешне, дабы ввести в заблуждение окружающих. Тех, кто узнавал в нём самозванца, отослал подальше… Начали потихоньку полегоньку вольности для бедняков всякие устанавливать… Недолго это продолжалось. Нам тут же из других мест, другие эмиры намёки делать стали, мол, так и шею свернуть можно…
Иван засмеялся.
– Ну и дела… Находники нашлись… Варяги!
– Пусть рассказывает, – сказал Симон. – Интересно послушать.
– Да уж. Люди ниоткуда.
Симон посмотрел на Ивана с укоризной.
– Ладно тебе, а ты продолжай, что дальше?
Арно помолчал.
– Мы чуть присмирели, да незаметно сами увлеклись. Во вкус вошли. Гаремы, поклонение. Тьфу!.. Да ещё в нашей компании Вла-димир объявился. – Симон выразительно посмотрел на Ивана; тот усмехнулся. – Вот откопали типа на свою голову. Сидел он в древней Ассирии, пусть бы там свой век и доживал… Знать бы, кто его там разыскал… Ну и… пошло-поехало. Вдруг узнаю, мешок Сола обнаружился, а в нём уже ходоки сидят, среди них Кристофер и дон Севильяк… Они же, Радич и Гнасис, не водой их поят, а вином, чтобы пьяными всё время были и ничего не соображали. Вот!.. В последний раз я сумел заменить в одном кувшине вино на воду. Дон Севильяк, думаю, может подтвердить, когда проспится. Впрочем, ваше дело верить мне или нет, только я шёл к вам, чтобы помочь бороться против тех.
Высказавшись, Арно как будто выпустил из себя воздух – опал грудью, опустил плечи, безвольно положил на колени руки накрест – пригорюнился, говорят о такой позе человека.
– Ладно, – без особого энтузиазма промолвил Симон, давая понять, что говорить обо всём этом нет больше смысла. – У тебя, Ваня, к нему вопросы есть?
Ивану не вопросы хотелось задавать, а сказать так, чтобы Арно не воображал из себя нечто вроде хозяина жизни и положения, которое пытался создать здесь. У Радича ему не понравилось, – так сюда прибежал жаловаться на прежних дружков. Овечкой прикинулся, нашёл место, где слезу пустить. А казался таким занимательным и независимым.
Вопрос Симона прозвучал как раз тогда, когда Иван готов уже был броситься в атаку и высказаться, но сдержался, что не скрылось от Симона – мимолётная улыбка авгура тронула его губы. Иван осознал, что одними словами Арно не перевоспитаешь, поэтому не было необходимости заводиться и метать молнии упрёков, сарказма и увещевания. Чего доброго, вообще его можно было отпугнуть.
– Вопросы есть, – сказал он уверенно и взял себя за мочку уха для успокоения. – В мешке ещё остались ходоки? Сколько их?
– После того, как выпустили дона Севильяка, оставалось трое или четверо… – неуверенно сказал Арно, вспоминая. – Они как раз в то время, когда я приходил за доном Севильяком, сидели кучкой и пили вино… Вернее всего, трое… Я не принимал участия в этом… – вдруг заявил Арно. – В поимке ходоков.
– Почему же? – откровенно усомнился Иван.
Арно обиделся.
– А потому, что пора этот «мешок» взорвать к дьяволу!
– Прекрасный выход, – одобрил Симон. – Что тебе мешает?
– А то… – огрызнулся Арно. – Будто так просто. Взял и взорвал. Там люди… Да и вообще.
Вопрос Симона натолкнул Ивана на идею, реализация которой, как ему показалось, позволила бы разрядить обстановку в стане ходоков во времени.