– Я готов, Ваня.
– Здесь станем на дорогу?
– А что? Пошли!
Они стали на дорогу времени и шли довольно долго в прошлое. Наконец, Уленойк оповестил о достижении нужной точки зоха.
Тяжёлый плетёный короб горбатил его. Он по-волчьи, всем телом, обернулся, чтобы увидеть Ивана, выходящего в реальный мир мгновением позже его.
– Отсюда пойдём, – сказал ылим. – Туда.
Вокруг громоздились скалы, заслоняя горизонт, и указующий взмах руки потомка великого Анки не был точен, так как указывал направление как раз в вертикальную стенку ближайшего утёса. Впрочем, Иван не возражал. Такие мелочи пропускал мимо себя. Точность выхода к ущелью, где проживали трёхглазые люди – туйки, как их называл Уленойк – в целом, зависела от напарника, не рискнувшего проявляться рядом с этим ущельем.
– Это ты, наверное, можешь выходить так, что не ошибёшься ни на шаг, а я… – Уленойк не оправдывался, объяснял. – Иной раз бывает, что, выйдя в реальный мир, могу промахнуться на полдня хорошей пробежки. Лучше подальше от опасного места, зато вернее.
– Вокруг твоего ромта время тоже ведёт себя не так, как везде, – напомнил Иван.
Сегодня, направляясь к Уленойку, он не смог выйти туда, куда намеревался. Погрешность была небольшой – десятка три метров и не более пяти минут, но если в первый раз промашку списал на себя, то в этот испытал воздействие аномалии вокруг ромта местного ходока.
– А как же, – важно отметил напоминание Ивана ылим. – Здесь же когда-то жил Анки. Он всё мог делать. Даже временем управлять.
– Ну, уж, – буркнул Иван. Ещё один Пекта объявился. Поинтересовался, подражая выговору Уленойка: – На много сегодня промахнулись?
– Сегодня нет. Думаю, – он посмотрел на солнце, – дойдём прежде, чем проголодаемся.
– У тебя завидное чувство времени, – съязвил Иван.
– А что?
– Всё в порядке. Веди меня!
Иван хотел, вспомнив давно виденный фильм, сказать с пафосом: – Веди меня туалетный работник! Но не сказал. Всё равно напарник его не поймёт.
Никаких намёков на тропинку не было. Шло девятое тысячелетие до нашей эры. Район Анд, южная их часть, там, где когда-то появится государство Чили, будущий меднорудный бассейн. Пока же здесь ещё не ступала нога даже древнего человека, да и, возможно, лапа зверя тоже, обегающего эти безводные места.
– Весёленькое местечко, – выразил своё мнение Иван в одно из тех немногих моментов, когда можно было идти рядом.
Уленойк шутки не понял или не принял. Сказал:
– В таких местах хроки своих женщин любят. – Он с беспокойством обозрел пространство перед собой. – Поэтому здесь, думаю, и трёхглазые живут.
«Если они тут, и вправду, живут, – в свою очередь подумал Иван. – Любое становище обживает округу в короткое время, а тут нет даже намёков на близкое соседство с людьми».
– Хроки, кто они?
– Духи огня.
– Похоже на то. Здесь жарковато.
Пот заливал Ивану лицо. Глазам было больно смотреть на выбеленные солнцем скалы и на нагромождение бесплодных каменных глыб, поверженных наземь.
– Не в том дело, что жарко, – всё так же озабоченно продолжал осматриваться Уленойк, – а в том, что в этой земле есть что-то такое, отчего хроки справляют здесь свои встречи с женщинами. И мне кажется… Стой! – Он остановился и насторожился, повёл ладонью сверху вниз. – Присядь!
Где-то робким утренним стуком в оконное стекло прокатился камень. Опять всё стихло, плавясь и млея под огненными лучами солнца.
– Они там, – неопределённо дёрнул головой Уленойк и присел на камень.
– Хроки?
– Да. Достань бинокль и своё оружие.
– Встреча с ними опасна?
Ылим вытянул вперёд губы.
– Не знаю.
– Тогда достаточно будет твоего квака.
– Кваком их не достанешь… Смотри во-он туда.
Иван увидел в указанном направлении такую же каменную какофонию, которая вот уже не менее часа окружала его со всех сторон.
– Не вижу, – сказал он, смахивая набежавшую от напряжения слезу.
– Не торопись, – посоветовал Уленойк.
И Иван увидел.
Между большими обломками скалы метрах в двухстах что-то двигалось. Очертания этого чего-то менялись. Оно было достаточно большим, но понять или определить увиденное Иван не мог.
– Что-то мельтешит, – протирая запотевшие глазницы, поделился он своими наблюдениями.
– Значит, они, – вздохнул Уленойк. – Мне не показалось. Они тоже ходоки, но теки. И глубина их погружения в прошлое на десяток-другой дней. Они не живут в одном времени, а дрожат в этом промежутке. Бери бинокль и попробуй войти с ними в ритм, только тогда рассмотришь что-нибудь.