– А у вас преподают литературу? – оживился Иван.
Симон мельком усмехнулся.
– Наш разговор извилист как поток, не знающий, в какую сторону течь… – сказал он негромко. – А по поводу твоего вопроса отвечу как можно проще. У нас, Ваня, давно уже ничего не преподают. В том числе и литературу. Её, как и всё остальное, вживляют.
– Э-э… – опешил Иван. – То есть, как это вживляют?.. Вы это серьёзно? Что, так вот и вставляют?
– Вживляют, будет правильнее.
– Чего правильнее?
– Как ты спросил, так я тебе и ответил, – поднял указательный палец Симон, предупреждая появление новых вопросов. – Вот тебя, Ваня, сколько лет учили?
– В школе?
– Вообще?
– Пятнадцать… Нет, шестнадцать лет.
– Шестнадцать лет. Подумай, целых шестнадцать лет! Это же примерно пятая, а порой и четвёртая часть жизни обычного человека. У нас уже давно отказались от такой практики. Знаниям не обучают, в вашем понимании, а каждому вживляют обучающий блок.
– И… – Иван нервно потёр ладони. – И в вас есть такие блоки?
– Нет уже. Они у нас давно рассосались, а новые мы не ставили. Не было надобности.
Глядя на растерянного Ивана, даже Сарый рассмеялся.
– Тогда что же, у Алекса и Леви Маркоса в голове чипы? И у аппаратчиков?
– Чипы? А-а… Пусть будут чипы. Им без этого нельзя. Я же тебе говорил, что аппаратчики общаются между собой телепатической связью. Она обеспечивается как раз благодаря таким и подобным слокам или, по-твоему, чипам, не только образовательным.
– Разве это телепатическая связь? – усомнился Иван. – Мы когда о ней говорили, я подумал, а потом сказал, что телепатия аппаратчиков через энергополе – вовсе не телепатия. Телепатия – это врождённое, а слоки ваши – обычная техника. А люди, если в них вживлять такие устройства, превращаются в киборгов.
– Назови, как хочешь, но связь осуществляется на непосредственном уровне. Удобно, незаметно от остальных, а точнее, не мешая другим общаться так же. И ты считаешь, что мы с Каменом похожи на киборгов?
– Конечно, нет! Но…
Иван позабыл о начале их разговора, о Напель, своём вопросе к Учителям и о Кап-Тартаре. Новость, преподнесённая Учителями, потрясла и восхитила его. Ему захотелось сразу всё узнать.
– И в каком возрасте человеку вживляют эти образовательные слоки? И это обязательно всем людям?.. Куда вживляют?.. В голову?
– Не всё сразу! Вживляют всем после рождении в мочку уха. На первые пять лет – первый слок. Затем каждые три года. Человек растёт, развивается, ему требуются новые, присущие возрасту и здоровью знания. И так до повзрасления, лет до пятнадцати, а то и до тридцати. У каждого своё развитие. После уже сам человек решает, как ему поступить. Мы с Каменом именно этим и воспользовались, уйдя на жительство в прошлое.
– Хотя бы связь оставили, – разочаровался Иван. – Здорово же! Мне бы такое… Я с вами мог бы переговариваться в любой момент. Знать, когда Вы, Симон, к нам в гости нагрянете.
– Надоест, – отмахнулся Симон. – Ты вот даже телефон не любишь, ибо звонит он тебе постоянно. Представь себе эту… головную боль. Нет уж, Ваня, лучше мы с тобой вот так поговорим, визави. Поверь уж, такое общение намного приятнее.
– Да, – вздохнул Иван. – У вас… там… А от этих самых слоков в голове бо-бо не бывает? – он постучал указательным пальцем себе по виску.
– Ещё как бывает, – скрипнул Сарый. – Потому и запретов понапридумывали на все эти новейшие безобразия. Да толку от этого нет. Каждый норовит из себя Сенеку создать… Тьфу, на них!
– Камен прав. Но вот у тебя от установки лингвама ничего же такого не произошло? Другое дело, что каждые пять-десять лет делаются какие-то новые открытия, которые могут из человека сделать неизвестно кого, только не хомо сапиенс и не киборга даже. Потому и запреты. И мощное общественное движение: «Руки прочь от человека!» Кстати, этот лозунг возникнет уже лет через двадцать после нашего сегодняшнего разговора и прокатится по всему миру.
– И будут правы, – сказал Иван.
– Быть может, и правы, если бы не… Не буду вдаваться в подробности. Главное – результат. Благодаря всем запретам – а они строги и несоблюдение их жестоко карается законом – мы не слишком отличаемся от людей прошлого. Ты ведь ничего в нас особого не замечал и не догадывался о подобном до этого часа, надеюсь?
Иван пожал плечами.
– Нет… Но… Как думаете, мне можно поставить такой слок?
– Почему нет? Но зачем?
Ученик виновато улыбнулся.
– Не знаю… Интересно. Например… вы знаете много такого, чего мне никогда не узнать.