Я улыбнулся.
— Даю тебе слово. Я не буду даже думать о твоих трусиках… пока ты не захочешь меня.
Она оперлась своими маленькими локотками на стол и наклонилась вперед. Естественно, мои глаза тут же приковались к ее груди, прижимавшейся к краю стола.
— А этого не произойдет, так что мы можем быть друзьями.
Вызов принят.
“— Итак, какова твоя история? — спросила Эбби. — Ты всегда был Трэвисом “Бешеным Псом” Мэддоксом, или стал им после приезда сюда?” При произношении этой ужасной, гребаной клички она согнула два пальца, изобразив в воздухе кавычки.
Я заскрипел зубами.
— Нет. Адам придумал эту кличку после моего первого боя.
Я ненавидел эту кличку, но она прижилась. Всем остальным она нравилась, потому Адам продолжал ее использовать.
После неловкого молчания, Эбби, наконец, заговорила:
— И все? Ты не собираешься ничего мне рассказывать о себе?
Не похоже, чтобы ее смущала кличка, или она просто удовлетворилась ее предысторией. С Эбби никогда не знаешь, когда она обидится и взбесится, а когда будет рациональной и спокойной. Черт возьми, а мне это все никак не надоедало.
— Что ты хочешь знать?
Она пожала плечами.
— Обыденные факты. Откуда ты, кем хочешь стать… в таком роде.
Мне пришлось приложить усилия, чтобы расслабить плечи. Говорить о себе — особенно о моем прошлом — всегда было нелегко. Я дал какой-то размытый ответ и закрыл тему, но затем услышал смех одного из футболистов.
Меня бы это не сильно волновало, если бы я не боялся, что Эбби вскоре поймет, почему они смеются. Ладно, это ложь. Меня бы это все равно взбесило — с ней или без.
Она продолжала задавать вопросы о моей семье и целях в жизни, а я пытался не вскочить со стула, и не обернуть всех в паническое бегство. Чем больше я гневался, тем труднее было сосредоточиться на нашем разговоре.
— Над чем они смеются? — наконец, спросила она, указывая на шумный столик.
Я покачал головой.
— Расскажи, — настаивала девушка.
Мои губы сжались в тонкую линию. Если она уйдет, у меня никогда не будет второго шанса, а у этих придурков появится новый повод для смеха.
Она в ожидании смотрела на меня.
Хрен с ним.
— Они смеются над тем, что я сначала пригласил тебя на обед. Это, в общем-то… на меня не похоже.
— Сначала?
Когда до нее дошло, девушка замерла. Она была в ужасе от нахождения тут со мной.
Я уставился на нее, ожидая, когда она убежит отсюда.
Ее плечи опустились.
— А я боялась, что они смеются из-за того, что увидели тебя со мной в такой одежде, и думают, что я собираюсь спать с тобой. — Пробормотала она.
Стоп. Что?
— А почему это меня нельзя с тобой видеть?
Щеки Эбби покраснели, и она опустила взгляд.
— Так о чем мы говорили?
Я вздохнул. Она беспокоилась обо мне. Эбби думала, что они смеются из-за ее внешнего вида. Голубка оказалась не такой уж дерзкой. Я решил задать еще один вопрос, пока она не передумала.
— О тебе. У тебя есть цель?
— Ох, эм… получить образование, пока. Я до сих пор не определилась, но склоняюсь к бухгалтерскому учету.
— Однако, ты не местная. Соответственно — приезжая. Откуда?
— Уичито. Как и Америка.
— Как тебя занесло сюда из Канзаса?
— Нам просто нужно было убежать.
— От кого?
— От моих родителей.
Она в бегах. У меня появилось чувство, что кардиган и жемчуг, что был на ней в ночь нашего знакомства, были лишь прикрытием. Но кто за этим скрывался?
Ее довольно быстро начали раздражать личные вопросы, но прежде чем я успел сменить тему, Кайл из футбольной команды открыл свой рот.
Я кивнул.
— Так почему Восточный?
Эбби что-то ответила, но я не услышал. Смешки и комментарии этих придурков заглушили ее слова.
— Чувак, предполагалось, что у тебя просто будет мешочек для сбора собачьего дерьма, его не обязательно иметь.
Больше я сдерживаться не мог. Они не только вели себя неуважительно ко мне, они унижали Эбби. Я встал и сделал пару шагов, а они начали подталкивать друг друга к выходу, спотыкаясь и натыкаясь на чужие ноги.
Глаза Эбби вперились мне в затылок, возвращая меня в чувство, и я вновь сел на свое место. Она взметнула бровь, и мое раздражение со злостью тут же улетучились.
— Ты собиралась рассказать, почему выбрала именно Восточный Университет, — сказал я. Притворится, что этого маленького шоу не было — мой лучший вариант.