“Твою мать!”
Шепли остановился как вкопанный и посмотрел на меня исподлобья.
“Подними свою задницу, помоги мне и убери свой мусор,” сказал он, указывая на ванную комнату.
“О, черт,” сказал я, рывком вставая на ноги.
Шепли кивнул головой, расширяя глаза. “Да.”
Это был окончательный удар. Если бы до того, как Америка прихала сюда с Эбби, я не смог тихонько выставить девушку, Шепли попало бы. Если бы Эбби не захотела оставаться здесь, потому что я не один, это стало бы его проблемой - и моей.
Я посмотрел на дверь ванной комнаты. Я слышал, как лилась вода, но не знал, принимала ли она душ или просто смывала свое дерьмо. Я ни в коем случае не хотел, чтобы она оставалась в квартире, когда приедут девочки.
Но, если бы меня застали, когда я пытался убрать ее отсюда, это выглядело бы еще хуже, так что, вместо этого, я пошел менять простыни на кровати и подобрать мелкий мусор.
“Где будет спать Эбби?” Спросил я, глядя на диван. Я не собирался позволить ей ложиться туда, где четырнадцать месяцев обитала моя сперма.
“Я не знаю. В кресле?”
“Она не будет спать на этом гребанном кресле, дебил.” Я почесал голову. “Думаю, она будет спать на моей постели.”
Шепли взвыл, и его смех наверняка был слышен минимум в двух кварталах в округе. Он согнулся пополам и схватил себя за колени, а его лицо стало красным.
“Что?”
Он встал, грозя мне пальцем и кивая на меня головой. Ему было так весело, что он не мог выговорить ни слова, так что он просто отошел в сторону, пытаясь продолжать уборку, в то время как его тело не переставало сотрясаться от смеха.
Одиннадцать минут спустя, Шепли пробежал через комнату и выскочил за дверь. Он спустился по лестнице, затем какое-то время ничего не было слышно. Вода в ванной, наконец, перестала литься, и в квартире наступила тишина.
Еще через несколько минут, я услышал, как распахивается дверь, и в нее заходит ворчащий Шепли.
“Боже, детка! Твой чемодан на десять килограмм тяжелее, чем у Эбби!”
Я шагнул в коридор в том момент, когда мое последнее завоевание вышло из ванной. Она замерла в коридоре, посмотрела на Эбби и Америку и застегнула последние пуговицы на блузке.
Она определенно не освежила свой макияж, он все еще был размазан по ее лицу.
На мгновение я отвлекся на неловкость ситуации, которую можно было описать тремя буквами: W, T и F. Думаю, ситуация приветствия Америки и неожиданного визита Эбби не могла стать сложнее. Даже не смотря на то, что я все еще оставался в своих боксерах.
“Привет,” сказала она девочкам. Она посмотрела вниз на их чемоданы, и её удивление превратилось в полное смятение.
Америка уставилась на Шепли. Он поднял руки. “Она с Трэвисом!”
Пришло время мне вступить в разговор. Я вышел из-за угла, зевнул и шлёпнул мою гостью по попке. “Мои друзья здесь. Тебе пора уходить”.
Она, казалось, немного расслабилась и улыбнулась, после чего обняла меня и поцеловала в шею. Ее губы казались мягкими и теплыми, не такими, как час назад. Перед Эбби же они были как две липких булочки, обмотанных колючей проволокой.
“Я оставлю свой номер на стойке бара.”
“Э… не утруждайся,” сказал я, напуская на себя беспечный вид.
“Что?” Спросила она, отклонившись.
Было ошибкой допускать мысль о включении ее в список “часто летающих пассажиров”. Обычно я выбираю кого-нибудь получше.
“Каждый раз одно и то же!” Америка посмотрела на девушку. “Как ты вообще можешь удивляться? Он же чертов Трэвис Мэддокс! Именно этим он и знаменит, и каждый раз они удивляются!” Сказала она, поворачиваясь к Шепли. Он обнял ее, пытаясь успокоить.
Глаза девушки сузились от гнева и смущения, после чего она выбежала из квартиры, прихватив сумочку.
Дверь захлопнулась, и плечи Шепли напряглись. Такие моменты очень беспокоили его. Я был его противоположностью, укрощая девушек-мигер, поэтому прошел в кухню и открыл холодильник, как будто ничего не случилось.
Огонь в ее глазах предсказал ярость, которую я еще не встречал (не потому, что я не встречал девушку, которая хотела мою задницу на блюдечке с голубой каемочкой, а потому, что я никогда не заботился, чтобы распознать эту ярость).
Америка покачала головой и зашагала по коридору. Шепли последовал за ней, согнувшись и волоча ее тяжеленный чемодан.
В момент, когда я думал, что Эбби ударит меня, она рухнула в кресло. Хах. Что ж… она сердилась. Возможно, лучшим вариантом было покончить с этим.
Я скрестил руки на груди, сохраняя минимальное безопасное расстояние от нее, оставаясь на кухне. “Что с тобой, Гулька? Тяжелый день?”