Нет, сегодня вечером предстоит, увы, сольное выступление. Если дон Сальваторе откажется шагнуть навстречу, они пойдут трудным путем. Направятся на поиски деревенской рыбацкой хижины Винни и разобьют роман века. Пока он не обернулся преступлением века.
Было бы неплохо иметь возможность откровенно обсудить ситуацию с кем-то еще, а не только с Дженкинсом, сокрушалась Салли, забираясь в душевую кабину под струи крошечных водяных игл. Если бы можно было все без утайки рассказать Даймонду. Но совершенно очевидно, как он отреагирует на настоящую правду. Заставит обратиться в полицию, ФБР и, возможно, в ЦРУ, а если она откажется, пойдет сам. Салли ни капельки не доверяла всем этим почтенным организациям и их способности навести порядок в такой до ужаса запутанной ситуации.
Нет уж, придется держать карты вплотную к груди и для начала смело подергать за гриву старого льва в его собственном логове, твердо решила Салли, очень довольная найденными метафорами. Сальваторе Кальдерини проводил вечера в «Панама-бар» или «Супер-клубе». Салли была в курсе только потому, что очень недолго побывала невестой Винни. Однажды она даже встречалась с патриархом на семейной свадьбе, которая выглядела точь-в-точь как в «Крестном отце». Вряд ли дон Сальваторе ее запомнил.
Салли знала, что старикан падок на молоденьких женщин, и решила разодеться в пух и прах. Если не получится воззвать к сердцу, придется сыграть на старческом тщеславии. Или, на худой конец, – ради сестры и собственной вины в сложившейся ситуации – разжечь его похоть.
Бирюзовое, расшитое бисером платье, купленное после затяжной борьбы с лишним весом, чересчур облегало. Скинутые полновесные десять фунтов отсутствовали недолго, и вскоре Салли вернулась к приятным округлым формам, но продолжала хранить платье на тот случай, если снова похудеет. Еле-еле натянула наряд, зато грудь в низком вырезе казалась весьма пышной. Платье обтягивало так плотно, что фигура выглядела, как песочные часы, подол задрался выше, чем следовало, обнажив еще пару дюймов длинных ног. Если повезет, дон Сальваторе захлебнется слюной.
Конечно, существует возможность, что Кальдерини продемонстрирует полный иммунитет к ее восхитительным изгибам, как Джеймс Даймонд. Нет, не так. Даймонд вовсе не остался равнодушным. От нее не ускользнули мерцание в синих глазах и легкая гримаса на жестких губах. Он явно обратил внимание на ее чудные ножки, да и на все прочие выдающиеся достоинства. Просто он чересчур суровый, вот и отбросил в сторону внезапно вспыхнувшее неуместное влечение.
Ну и ладно. Пусть она не Лорен Бэколл, хотя носит стрижку «под пажа» и говорит хриплым голосом. Слишком фигуристая и чересчур энергичная. Но мечтать не вредно! Может, однажды, когда они уладят проблему с Люси, удастся уговорить Даймонда на фетровую шляпу и мундштук. Или даже, нарядившись в костюм двоюродной бабушки Бетти, затащить его на танцы.
«Скорее ад замерзнет», - хмыкнула Салли, схватила расшитую бисером сумочку и направилась к входной двери. Джеймс Даймонд полон решимости поступить по-своему. Пустая трата времени стараться сломить это упрямство. Да и зачем ей затевать с ним схватки? Помимо того, что он греховно красив и воплощает собой все самые заветные фантазии.
Салли покачала головой, останавливаясь под светильником на крыльце. Сегодня не та ночь, чтобы отдаваться воображению. Сегодня следует предпринять последнюю одиночную попытку спасти Люси от последствий ее глупости. И саму себя от угрызений совести.
Фантазировать будем позже, когда благополучно юркнем в свою постель.
Салли сбежала вниз по лестнице, запрыгнула в свою шикарную ласточку и завела двигатель. Мотор издал обычный храбрый рев, затем чувственно замурлыкал. Может все же удастся уговорить Даймонда поехать на ее машине. Какой мужчина в здравом уме устоит перед «альфа-ромео»?
* * *
Джеймс пригнулся на продавленном переднем сидении своего «фольксвагена» и погасил окурок, когда Салли промчалась мимо. «Черт, какая же классная тачка», - с легкой завистью вздохнул он. Даймонд с семнадцати лет не слишком страдал по автомобилям, но темно-зеленый последней модели «альфа-ромео» возродил множество юношеских фантазий.
Как, впрочем, и дамочка за рулем. Детектив хорошенько рассмотрел красотку, пока та стояла под светильником на крыльце отцовского особняка. В чопорном Бостоне такой наряд наверняка попал бы под запрет. Какая же у нее роскошная возбуждающая фигура! Интриганка убедились, что он заметил ее ноги, но остальная часть скрывалась под свободной одеждой. Оно и к лучшему. Даймонд и без того с трудом игнорировал стройные ножки. А уж если рассмотреть все подробности аппетитного тела, не останется никаких шансов пробраться сквозь паутину лжи, которую она так искусно сплела.
Пока невозможно понять, где заканчивалась правда и начиналась ложь. Впрочем, Даймонд не сомневался, что все дьявольски перекручено и распутывать этот кошмарный клубок будет чертовски муторно. Уже неплохо зная Салли, Джеймс сразу догадался, что на сегодняшний вечер эта обормотка что-то запланировала, поэтому решил затаиться и понаблюдать.
Он следовал за ней где-то час с четвертью, поражаясь, как быстро она превратилась из шикарной светской львицы в горячую штучку из тех, кто визжит от восторга на крутых поворотах. Будет чертовски обидно, если выяснится, что она просто мчится на свидание или рыщет в поисках жениха номер семь.
Но Даймонд так не думал, прислушавшись к безошибочному чутью, которое спасало его гораздо чаще, чем хотелось бы помнить, и которому он доверял безоговорочно. Ложь мисс Салли до добра не доведет. Наверняка эта фифа задумала что-то безрассудное и опасное, и если за ней не присмотреть, в конечном итоге попадет в беду. В гораздо худшую, чем сейчас.
Даймонд с отвращением мотнул головой, мчась на своем как обычно потрескивающем «фольксвагене». Если у него еще и оставались сомнения по поводу своей вовлеченности в это дельце, то самое время признаться, что он заглотил и крючок, и грузило. Дамочка попросила найти сестру вместе с нефритовым соколом и вернуть обоих назад. Но уж точно не нанимала его в няньки и/или в телохранители.
В нескольких кварталах от места назначения Джеймс догадался, куда она направляется, и с проклятьями ударил по рулю в бессильной ярости. Нет, никакое это не совпадение, что поблизости находятся «Панама-бар» и «Супер-клуб». В ту же секунду, как Салли упомянула полное имя Винни «Гадюки» – Винченцо Кальдерини, Джеймса охватили дурные предчувствия.
Сальваторе Кальдерини заставил с собой считаться, сделавшись серым кардиналом криминального Сан-Франциско. На улицах болтали, что он организовал несколько новых игорных притонов совместно с китайцами, и не с сан-францисскими, а с преступным кланом из материкового Китая, который не прочь загрести деньжат из Нового Света. Сальваторе изо всех сил старался развернуть подпольный бизнес, полиция изо всех сил старалась ему помешать. Пока побеждал Сальваторе.
Джеймс вовсе не горел желанием попасть в «Панама-бар» в таком виде. Но невозможно просто отправиться домой, игнорируя тот факт, что эта безмозглая курица мисс Макартур только что вошла в рассадник преступности. Придется что-то предпринять, причем быстро. Прежде чем дело дойдет до точки, в которой даже он не сумеет ничего исправить.
Никто не ориентировался в Сан-Франциско лучше Джеймса Даймонда. Он знал, где за пару минут можно купить темный галстук, пару остроносой обуви десятого размера, не говоря уже об электробритве, чтобы соскоблить щетину, которую он игнорировал в течение нескольких дней. Через полчаса после того, как Салли Макартур вплыла, покачивая облепленными бисером бедрами, через передние двери «Панама-бар», он рванул за ней, надеясь, что никто в этой забегаловке – на его счастье – не сообразит, где и когда видел его лицо раньше.
По долгу службы Даймонд имел дело минимум с половиной здешних сотрудников, частенько захаживая сюда по ночам. Место всегда было переполнено безликими расплывчатыми толпами картежников и хвастливых транжир, вперемешку с пустоголовыми туристами и случайно забредшими в бедный район яппи. Охранники, бармены и большинство официантов имели судимости, и Джеймс мог по памяти перечислить их имена. На данный момент все они были слишком заняты, чтобы обратить на него внимание. Но если заметят, то тут же вспомнят – поскольку каждого арестовывали достаточно часто, – что по крайней мере один раз их водворял за решетку именно Джеймс Даймонд.