Матвей вернул пакет и спросил у солдата, нет ли таблеток от головы. Солдат покачал головой и махнул рукой куда-то в сторону.
– Медпункт там, – сказал солдат и переключился на подошедшего мужчину.
Матвей шел по залу вокзала, ища медпункт. Люди, сидевшие кто на скамьях в зоне ожидания, кто просто на полу, вставили и спешно шли к выходу на перрон.
– Поезда прибывают, – сказал неподалеку парень, поторапливая своих.
Матвей сменил маршрут и зашагал к выходу на перрон.
На платформе под высокими сводами крыши стоял гул. Матвей брел в общем потоке. Потом поток разделился. Кто-то оставался ждать перед перронами, чтобы потом перейти на нужный. Кто-то шел дальше, в надежде что поезд придет на занятую ими платформу, желая рискнуть: поезд мог прийти на соседний перрон, но если придет на этот, то они будут первыми.
Матвей вышел на один из центральных перронов, следуя за спинами людей впереди.
По громкой связи женский голос объявил что-то, но Матвей не расслышал. Он прошел подальше, чтобы немного выйти из шумной толпы, и облокотился спиной о столб.
Вода в бутылке была прохладной, и Матвей сделал несколько жадных глотков. Пара человек следила за его действиями. Видимо, тоже хотели пить, но взять воду на раздаче не догадались.
– Где воду взял? – спросил один из них.
– В зале ожидания, – ответил Матвей.
– Ааа, – протянул мужчина, но никуда не пошел.
Все ждали прибытия поезда. Через несколько минут он показался вдалеке и стал медленно приближаться.
Вот и все, подумал Матвей. Скоро он покинет Москву, а вместе с ней и лежащий в морге труп Марины. А та троица уже давно покинула город с другого вокзала, и больше он их никогда не увидит. Если он и хотел отомстить им, то уже не сможет. Он проиграл. И теперь ему осталось только смириться.
В кармане завибрировал мобильник, и Матвей достал его. Звонила мать. Пару секунд Матвей смотрел на экран, потом ответил:
– Да?
– Привет, милый. Как вы там? Второй день дозвониться не могу.
– Да. Связь совсем плохая.
– У нас тут передали в новостях, что творится в Москве. У вас с Мариной все хорошо?
Матвей молчал. Пауза затянулась, наконец, Матвей ответил:
– Да, все хорошо. А как там у вас, в Париже?
– Все спокойно. В новостях сказали, что эпидемия началась в Москве и что еще несколько случаев заражения зарегистрировано в паре российских городов. Уезжайте из Москвы. Езжайте в аэропорт и летите сюда. В Европе такого никогда не может случиться. А если случится, то местные власти позаботятся о своих гражданах.
– Аэропорты закрыты.
– Ты уверен?
– Да. Весь город эвакуируют. На всех дорогах из Москвы многокилометровые пробки, всех вывозят поездами.
– Вряд ли все так серьезно.
– Но это так.
– В новостях сказали, что эпидемия не такая уж и серьезная. В ближайшие дни ожидается стабилизация ситуации.
– Уверен, что они так и сказали. На деле все очень плохо.
– Ты просто преувеличиваешь.
– Хорошо, тебе лучше знать. Из Парижа лучше видно, что происходит здесь.
– Не злись.
– Я не злюсь.
– Что-то там у вас случилось.
– Да. У нас тут зомби-апокалипсис в самом разгаре.
– Я о другом. У вас точно все в порядке?
– Нет. Не в порядке. Все абсолютно не в порядке. Все очень плохо. Марина погибла.
На другом конце провода повисла тишина.
– Это плохая шутка, – наконец раздался голос в трубке.
– Это не шутка.
– А ты сам как? В порядке?
– Да. Я в порядке. В полном полнейшем порядке. Жизнь прекрасна и удивительна!
Матвей выключил телефон.
Все внутри бурлило. Боль в висках била молотком. Бум! Бум! Бум! Раз за разом.
Матвей посмотрел вдоль железнодорожных путей. Поезд уже приблизился и подъезжал как раз к той платформе, где стоял он. Люди от здания вокзала тянулись сюда, и толпа на перроне все росла.