Поезд уже ехал между платформ, а люди шли мимо, толкая его и изредка извиняясь.
Хреново. Хреново. Хреново. Как же все хреново. Марина, ну почему ты бросила меня? Марина, почему ты ушла, ведь ты так нужна мне сейчас.
Матвей почувствовал, как по щеке бежит слеза, и вытер ее тыльной стороной ладони.
Локомотив, тянущий поезд, был уже в нескольких метрах от того места, где стоял Матвей.
Марина, прости, но я не смог быть сильным. Я пытался. Я сделал все, чтобы наказать виновных, но не смог. Прости, Марина. Но я не могу в этом мерзком мире без тебя. Марина, я иду к тебе!
Матвей сделал несколько шагов по платформе, еще шаг, и он полетел на рельсы перед самым носом локомотива. Рельсы и шпалы пребольно врезались в выставленные руки и ноги. Еще секунда, и поезд смял его всей своей многотонной массой, и Матвей услышал, как трещат его кости.
Часть 4. Эвакуация. Глава 76
Река течет, куда ей вздумается. Больше это было не так. Потому, что река превратилась в безудержный поток, который сметал все на своем пути. Такой поток невозможно обуздать, невозможно взять под контроль. Можно, только молиться, чтобы хоть для кого-то все закончилось благополучно.
С тех пор, как все началось, полковник Паньков не спал ни минуты. Усталость давила тяжелым грузом, но пока еще полковник держался. Но с каждым известием становилось только хуже.
Единственной хорошей новостью было то, что Тихон Арсентьев был у них в руках. Новость была хорошей, но радоваться причин не было. Это было просто везение. Тихона сдала его подружка, а вот поисковые отряды облажались.
Судя по поступавшим сообщениям о ходе эвакуации, все шло неплохо. И полковник даже подумал, что им удалось-таки переломить ситуацию в свою пользу. Непростительная ошибка. Потому что дальше все пошло наперекосяк.
Первое – это привет от Тихона. Когда он все успел снять и когда хакеры успели взломать передатчик телевещания, оставалось только гадать. Это был жесткий, рассчитанный и жестокий удар. Тихон явно не собирался брать пленных. Обнадежить и расслабить всех людей, что лекарство уже вот-вот будет найдено, и лишить всех возможности защищаться от зараженных, заявив, что это обычные больные люди. Полковник аплодировал Тихону стоя.
Второй плохой новостью было сообщение о результате рейда по захвату профессора Добровольского. Спецслужбы обнаружили беглеца, только захватить его не удалось. У него оказалась профессиональная и почувствовавшая полную свободу охрана. Перестрелка длилась должно быть три часа. Когда телохранителей профессора удалось убить, оказалось, что убили и самого профессора.
Это было, как оказаться в походе зимой. Вы заблудились, замерзли, но вот из последних сил набираете дров, сооружаете костер, лезете в карман за спичками. И в открытом коробке видите, что осталось только одна. Тридцатиградусный мороз пробирает до костей, а холодный жгучий ветер пронизывает насквозь. Единственная спичка – единственный шанс на спасение. Вы пытаетесь ее зажечь, она загорается, вы ликуете, что спасение близко, но спичка потухает от порыва ветра. Вы смотрите на обгоревший кусочек дерева, на струйку дыма и понимаете, что это конец.
Но убийство профессора – не было концом.
Когда эвакуация провалилась, а половина московских вокзалов была атакована зараженными и атакована успешно, вот тогда это и был конец.
– Можно? – в кабинет заглянул Игорь. Заглянул без стука.
– Заходи, – сказал Паньков и продолжил в коробку из-под офисной бумаги складывать свои вещи.
– Уже сообщили?
– Нет. Все и так понятно. Тебя прислали мне сказать?
– Нет. Я сам пришел. Нас тут всех сейчас спрашивали о вас.
Полковник кивнул.
– Я пришел предупредить вас, – сказал Игорь. – Вас хотят отстранить.
– Спасибо.
– Я защищал вас как мог.
– Спасибо. Мне было приятно с тобой работать. Надеюсь, у вас будет лучше получаться без меня.
– Да, – ответил Игорь. – Мне тоже было приятно работать под вашим началом.
Раздался звонок. Полковник положил фотографии жены в коробку и посмотрел на Игоря.
– Удачи, – сказал тот и вышел из кабинета.