– Уезжать надо, – услышал Влад свой голос.
Учитель, что запустил их, посмотрел на Влада, потом перевел взгляд на даму лет сорока, видимо, тоже учителя. Дама пустым взглядом смотрела перед собой. Молодой учитель прошел по проходу между сиденьями, считая старшеклассников. Вернулся на пятачок рядом с водителем и сказал:
– Анастасия Сергеевна, все здесь. Предлагаю поехать в гостиницу. Думаю, там класс будет в безопасности.
Погруженная в себя дама никак не прореагировала на его слова.
– Поехали, – сказал учитель, обращаясь к водителю.
– В гостиницу?
– Да.
Автобус тронулся с места. Влад почувствовал, как Саша взяла его за руку. В груди Влада пульсировал странный неуют. Майченко осмотрел салон. Они все: человек тридцать старшеклассников, несколько взрослых, видимо, таких же случайных прохожих, что укрылись в автобусе, двое учителей – были заперты здесь. Закрытые двери и окна были надежной защитой от угрозы снаружи, и столь же надежно удержат их внутри, если случится что-то в салоне. Всего лишь один зараженный, и хаос, что был на Красной площади, повторится здесь.
Автобус проехал Васильевский спуск и выехал на набережную. Влад посмотрел назад. На покинутой стоянке были видны несколько зараженных, что в тени машин копались возле неподвижно распростертых тел.
Автобус повернул, и Влад увидел стоящий на обочине шоссе огромный билборд с рекламой БК-Нано. На газоне под билбордом одетый в толстовку парень, стоя на коленях, склонился над телом девушки. Голые ноги девушки были раскинуты, а задравшаяся короткая юбка открывала взору голубое белье. Парень с сосредоточением жевал левую грудь девушки, раскачиваясь над ней в странной молитве.
Автобус набрал скорость и поехал в сторону Храма Христа Спасителя. Пребывавшая в шоке учительница затряслась в приступе кашля.
Часть 1. Апокалипсис начинается. Глава 13
Лейтенант Астахин о чем-то переговаривался с врачом бригады скорой помощи. Они отошли в сторону, к краю платформы. Алена не слушала разговор, все внутри кипело. Неподалеку стояла девушка в наушниках, из которых даже сквозь шум метро доносилась музыка. Это был Стинг с песней «Desert rose».
Песня уносила Алену вдаль, в другие, затерянные и манящие края, туда, где море сверкает голубизной, туда, где песок нежен и бел, туда, где теплый ветер ласкает полуобнаженное тело и обещает иную, спокойную жизнь.
Тот мужчина на перроне, упавший на мрамор в странном припадке, вовсе не умер. Пульс был слаб, и Алена решила, что мужчина погиб. Фельдшер сказал, что она молодец, что все правильно сделала. Но она поняла, что те десять минут, в течение которых она делала искусственный массаж сердца, были не нужны. Усилия оказались напрасны. Мужчина был жив, просто в глубокой отключке. А она, идиотка, этого не заметила.
Мужчина в конце концов пришел в себя и начал стонать. Санитары унесли его на носилках. Фельдшер предложил сделать Алене укол успокоительного, но она отказалась.
Врач попрощался с Аленой и пошел вслед за своими, уже ушедшими коллегами. В мраморном вестибюле станции уже все стало по-прежнему.
Лейтенант Астахин вернулся на перрон и стоял там, разговаривая по рации.
Руки Алены дрожали от усталости. Только что она была героиней, спасающей человеку жизнь, а вот превратилась в идиотку, что не заметила слабый пульс. Алена смотрела на перепачканные в крови ладони. Пальцы и кисти дрожали. Перед глазами в припадке трясся тот мужчина. Люди замерли вокруг и с интересом смотрели на происходящее, и всем было плевать, и на нее, и на больного мужчину.
Алена почувствовала, что сейчас заплачет. Подъехал поезд метро, девушка в наушниках вошла в вагон, унося с собой Стинга. Двери закрылись, поезд ушел, и Алена осталась на перроне одна. Горечь в груди и слезы потихоньку отпускали.