Даже Хенрик во многом стал соглашаться с полковником. С тех пор, как погибла его племянница, он проявлял гораздо больше готовности принести в жертву своих подданных, которых когда-то так стремился защитить, ради победы в этой войне.
– Я жду, когда можно будет взглянуть на отчет полковника-42, – сказал полковник, – о тактике противника в последнем бою. Особенно мне интересны сведения о новой разновидности некронов и о том, что мы можем противопоставить их способностям.
Хенрик явно был не в курсе, и Костеллин объяснил ему:
– Они появились на поле боя прошлой ночью: похожи на половинки некронов, без нижней части тела, только позвоночник, но они могут парить как призраки, и становиться нематериальными, тоже как призраки – пока не подлетят достаточно близко, чтобы пустить в ход клинки, которые у них вместо рук. И вот тогда они становятся даже слишком материальными.
– Предлагаю пока закончить совещание, – сказал полковник-186, – и собраться снова, когда придет отчет.
НЕМНОГИМ более двух часов спустя Костеллин услышал знакомый стук в дверь, и в его кабинет вошел Хенрик.
– Я не помешал вам? – спросил губернатор-генерал, уже усаживаясь в кресло без приглашения.
– Я как раз собирался проехаться по позициям, – сказал Костеллин, – рассказать новости о нашей славной победе прошлой ночью. Полагаю, я собрал достаточно эпизодов о выдающемся героизме перед лицом превосходящих сил врага.
– Хм, да… именно об этом я и хотел поговорить с вами.
Костеллин вопросительно поднял бровь, приглашая Хенрика продолжать.
– Бой прошлой ночью. Я думал об атаке некронов, и задумался: почему там? Зачем пытаться прорваться из города к северу, когда полк на востоке, 81-й, все еще обескровлен после их предыдущей атаки? Полковник сам сказал, это была самая большая группировка некронов, с которой мы до сих пор сталкивались. Если бы они снова направили эти силы против 81-го, боюсь, вряд ли мы праздновали бы сейчас победу.
– У вас есть предположения? – спросил Костеллин.
– Конечно, может быть, это просто разведка некронов плохо сработала.
– Действительно. Они вполне могли предположить, что мы ожидаем еще одной атаки на востоке, и перебрасываем войска туда.
– Но я тут посмотрел кое-какие старые карты, и хотел бы узнать, что вы думаете об этом, прежде чем показать это полковнику.
Хенрик подал пленку с записью Костеллину, который загрузил ее в гололитический проектор на столе. Через секунду на столе между ними появилось нечеткое изображение: архитектурный план верхних скайвэев Иеронимус Сити. Хенрик прокрутил несколько таких снимков, пока не нашел нужный.
– Вот, – сказал он, проводя линию на снимке мясистым пальцем. – Настолько продвинулся 81-й полк, когда некроны атаковали их, а вот, – он переключился на другой снимок, – здесь они атаковали 42-й.
Он несколько раз переключился между двумя снимками, и спросил, не заметил ли комиссар в них чего-либо необычного. Костеллин покачал головой. Хенрик увеличил на первом снимке одно здание, и комиссар изумленно наклонился к голопроектору.
– Конечно, это может быть совпадение, – сказал Хенрик.
– Может, – согласился Костеллин, – но если нет… Думаю, вы правы, Хенрик. Следует сообщить эту информацию полковнику немедленно, потому что, я думаю… думаю, вы только что обнаружили уязвимое место некронов.
КАБИНЕТ полковника-186 был заполнен почти до отказа. Вокруг его стола толпились многочисленные адъютанты, четыре ротных командира и двое техножрецов. Хенрика тоже сопровождала небольшая группа офицеров СПО, и посреди всего этого стоял один молодой солдат, недавно призванный, судя по тому, как неловко на нем сидела алая с фиолетовым форма.
– Конечно, – говорил Хенрик, – его грудь раздувалась от важности, когда он держал речь, – как только электроэнергия отключилась, я послал солдат в главный генераторум.
– Никто из них туда не дошел, – сказал полковник. – До сих пор предполагалось, что вместе с множеством других подразделений СПО в городе они стали жертвами засад некронов. Но это предположение было поставлено под сомнение сегодня утром.
Хенрик принял комментарий, ему хотелось рассказать о своем важном открытии, пока полковник не потерял терпение и не перебил его снова.