Она спала на холодном твердом полу в помещении, наполовину меньшем, чем была ее ванная комната в Верхнем Шпиле, разделяя его с четырьмя другими рабами. Они закрыли окно ставнями, но зеленый свет с пирамиды все же пробивался сквозь щели в досках.
– Тебе не кажется странным, – сказал однажды Тилар, – что мы никогда не видели самих Железных Богов? И никаких признаков, что плоды нашего труда нужны им?
Арикс пожала плечами.
– Если им не нужен этот металл, – сказала она, – тогда зачем они его требуют?
– Это только Амарет говорит, что они требуют.
Арикс перестала махать киркой, рискуя навлечь этим гнев надсмотрщиков, и изумленно посмотрела на Тилара.
– Что… о чем ты говоришь? Зачем мы делаем все это, если не…?
– Как ты сюда попала? – спросил он. – Как оказалась в этой рабочей команде?
– Я не знала, что еще оставалось… Я не могла вернуться домой. Я встретила людей, побывавших у ворот города, и они сказали, что ворота закрыты. Потом я увидела… увидела, как другие работают в развалинах, и я спросила их зачем, и они сказали мне…
– Они нашли меня, – сказал Тилар, – и сказали, что если я не присоединюсь к ним, если не буду служить Железным Богам, их долг покарать меня. Но даже так…
– Даже так, – вздохнула Арикс, – утешительно знать… верить, что мы не совсем беспомощны перед этой ужасной силой, что мы как-то можем…
– Но что если, – прошептал Тилар, – мы никак не можем? Что если Железным Богам ни в малейшей степени не интересно, служим мы им или нет? Что если нам лгут?
ОНИ начали подсчитывать свои маленькие победы, которые им удавалось одержать. Они прятали металлические обломки на дне тележек, и сбрасывали их в шахту, так, чтобы они не достались надсмотрщикам. Они думали, что это безопасно, потому что никто этого не видит, пока ножи в тележке Арикс не выдали ее, предательски лязгнув и сверкнув в свете жаровни, и надсмотрщики окружили ее, и начали допрашивать.
Все они были мужчинами примерно за сорок, большинство из них – бывшие шахтеры с небритыми лицами, которые, казалось, никогда не были чистыми. Один из них спросил у Арикс, как ее зовут, и она ответила правду, потому что не смогла бы перенести бремя очередной лжи. Надсмотрщик внимательнее присмотрелся к ней и вспомнил ее лицо из выпуска новостей, который он видел когда-то. Так она была узнана.
Теперь они заинтересовались ею еще больше. Им хотелось знать, не шпионит ли она здесь для губернатора. Это обвинение она с негодованием отвергла. Они спросили ее, почему она не сбежала из города вместе с ним, и придирались к ее робким оправданиям, пока она не призналась, что искала своего возлюбленного. После этого Арикс разрыдалась, частично от того, что они выпытали ее самый сокровенный секрет, а частично от воспоминаний о том, как она, пробравшись сквозь развалины, обнаружила дом Гюнтера разрушенным роем металлических насекомых, и первый раз в жизни оказалась совсем одна.
Надсмотрщики сочли эту историю весьма забавной. Они хотели узнать больше о жителе нижних уровней, покорившем сердце леди. Они отпускали вульгарные шуточки насчет того, что Арикс могла найти в Гюнтере, и смеялись еще больше, когда она утверждала, что он самый лучший мужчина в мире.
– Ну и где он теперь, – издевались они, – твой прекрасный возлюбленный?
– Он ищет меня, – упрямо сказала Арикс. – Гюнтер ищет меня и не остановится, пока мы не найдем друг друга.
Она потянулась за ожерельем, на секунду забыв, что она и его потеряла – оно выпало из ее кармана во время нападения металлических насекомых. Она потом вернулась туда, чтобы найти его, но тщетно.
– Как думаете, – спросил один надсмотрщик своих товарищей, – отведем ее к Амарету? Я уверен, он будет рад узнать, что у нас тут оказалась такая высокородная особа.
Жестокий смех остальных подтвердил их согласие.
СОЛНЦЕ уже заходило, когда шесть охранников потащили Арикс по скайвэю. Она увидела, как Тилар бросился к ней, но велела ему не вмешиваться, решительно покачав головой. Сейчас он ничем не мог ей помочь.
Она была удивлена, когда ее привели в старую, пропахшую плесенью схолу в нескольких уровнях ниже, а из нее – в хорошо сохранившийся внутренний двор, над которым возвышалось величественное здание. Широкая мраморная лестница вела к воротам, в которые легко мог пройти кто-то в три раза выше Арикс. Шпили с каждой стороны от ступеней могли принадлежать только храму, и Арикс, несмотря на свое положение, почувствовала в сердце надежду – пока не посмотрела вверх, туда, где над вратами храма должен быть имперский орел, и увидела, что его там нет.