Положив её обратно, он наклонился и достал пятилитровую канистру, прятавшуюся в глубине шкафа.
— Здесь литра три, может четыре. На заправку двух баллонов уйдёт пол литра, но я возьму себе литр, мне еще возвращаться и всплывать по новой. Остальное отдам вам.
— Но как получилось, что самолёт врезался в дом? — было заметно, как Дашу переполняет любопытство. Она хотело задать еще сотни вопросов, узнать все подробности, понять, как тут всё устроено. Её возбуждённый взгляд скользил то по содержимому шкафчика, то по Славе, то цеплялся за компрессор.
Голубоватая струйка смочила заливную горловину топливного бочка, брызнув дорогущие капли бензина по полу. От увиденного расточительства, Дашу передёрнуло. Зажигалка! Она уже собиралась ударить себя по карманам, но вспомнила, что плащ остался в каяке. Этими каплями можно было заправить зажигалку… да и не только.
Наливая бензин, Рыжий переспросил:
— Как самолёт врезался в дом? О, это было весело. В тот день мы должны были покинуть город. Мне позвонили и сообщили, что надвигается что-то страшное, но не уточнили. Просто сказали: улетать из города как можно быстрее и дальше. На юг. Я часто вспоминаю тот день, и знаете что? Многие знали о надвигающейся катастрофе! Эти засранцы всё знали! Но, что они могли сделать? Посеять панику среди жителей? Ну не суть, что сделано, то сделано. В тот день начался сильный ливень. Поливало не то чтобы из ведра, заливало как из пожарного рукава! Мы еле-еле добрались до аэропорта, я думал машину смоет с трассы, но нам повезло — немцы умеют делать стоящие аппараты. Подъезжая, уже были видны самолёты, улетающие на юг. Один за одним они взлетали и испарялись в чёрном небе. Покидали тонущий корабль как крысы! Я конечно не исключение, но крысой себя не считаю. Мы быстро погрузились в самолёт, выехали на взлётную полосу, набрали нужную скорость, но вдруг капитан заявил, что он не может взлететь! Засверкали молнии. Внутри стало светло, словно включили прожектора. Приборы показывали какую-то ахинею, но я орал во всю глотку, чтобы он взлетал! Он послушался, самолёт начал взлетать, но что-то начало бить по фюзеляжу. Глухие шлепки. Я посмотрел в иллюминатор, а там, кроме густого тумана, ничего… только голубые вспышки на мгновенье окрашивали белое одеяло, окутавшее нас со всех сторон. И птицы. Это оказались птицы. Как в фильмах ужаса! Представляете себе… — округлившимся глазами, Рыжий смотрел на ребят, продолжая наливать бензин. — Они бились о корпус самолёта, врезались в стёкла, залетали в двигатели. Пилоты выгнали меня из кабины, захлопнули дверь. Испугавшись, я пристегнулся, а дальше начался аттракцион. При первом ударе о крышу дома, нас тряхануло так, что я подумал, душа моя вылетела из тела и отправилась куда-то далеко, на заслуженный отдых, но следующий удар вернул её назад. Затем еще удар, и еще. Потеряв управление, пилоты попытались посадить птичку, но куда? Везде жилые дома, детские площадки, парковки. Приборы врали, туман скрывал действительность. Затем последовал последний удар, благодаря которому мы тут и собрались. Отстегнувшись, мы попытались выбраться. Дверь в кабину пилотов заклинило, это мы только потом узнали, что от кабины мало чего осталось и попасть в неё, даже с наружи, — невозможно. Собрались выходить через боковые, но они тоже не открывались. Оставался только шлюз. Я уже собирался открыть дверь в камеру, как вдруг самолёт затрясло, сильно затрясло. Мы повалились на пол. Началась паника. Орали все. Так страшно мне еще никогда не было, — рыжий улыбнулся. Закончив наливать, закрутил вентиль на канистре, и протянул её Славе. Из шкафа вытянул гибкую пластиковую трубку и надел её на трубу выхлопа компрессора. Рёв мотора наполнил комнату. Заправив баллоны, бородатый продолжил: — Оказалось, это была «волна»! Окружавшие нас дома сработали как волнорезы, защитив нас от сильного удара.
В комнате, потихоньку, начал затухать свет.
— Вот! — Рыжий резко задрал голову и указал пальцем на потолок, — Видите, что происходит! Не хватает напряжения. Пойдём дальше, покажу.
Оставив на полу баллоны и канистру, они прошли в следующую комнату, радикально отличающуюся от других. Это было жилое помещение. В высоту почти два метра, в ширину два с половиной. На полу стелился дорогой ковёр, местами протёртый до дыр. Стены были отделаны настоящими дубовыми панелями, а их объёмистый узор подчеркивал свет, проникающий внутрь самолёта через десять иллюминаторов. Остальные иллюминаторы, уходящие к носу самолёта, были закрыты створками (через них свет не поступал внутрь из-за бетонных плит, грудой наваленных на самолёт). Сиденья отсутствовали, на их месте, по правой стороне, лежали три пружинных матраца с одеялами и подушками, а по левой стороне, вдоль стены, тянулся ряд разноцветных машинных аккумуляторов, связанных между собой сетью проводов. В каждом углу можно было увидеть большой горшок с неизвестным растением. Было уютно, но пахло человечеством.