— Зачем?
— Чтобы съесть, — объяснил Ваал. — У человеческого мяса… в общем, у него неописуемый вкус. Существу вроде меня твое мясо обеспечит не один час экстаза.
Хаггард кивнул и сказал:
— Это весьма прозаически, но я понимаю, в чем дело. Если я соглашусь, что ты сможешь мне предложить? Демон избегал взгляда человека.
— Ну… деньги. Столько, чтобы ты ни в чем не нуждался. Не переоценивай меня…
— А ты меня. Да, я хочу денег, но очень много. Ваал насупился.
— Ну что ж, можно и много. Однако постарайся понять, что моя сила ограничена. Я могу исполнить только два желания, закон компенсации не позволяет большего. Не знаю почему, но так уж всегда бывает.
Хаггард испытующе вгляделся в своего гостя и решил, что тот говорит правду.
— Если я получу от тебя какой-нибудь дар, откуда мне знать, что он не доставит мне неприятностей? Если, например, я потребую пудинг, то не хочу, чтобы он оказался на кончике моего носа.
Демон беспокойно шевельнулся в кресле.
— С этим все в порядке. Не знаю, почему, но у тебя не будет никаких неприятностей. Ты получишь мои дары вполне естественным образом, и никто не заподозрит моего вмешательства.
Хаггард взглянул на часы и глубоко вздохнул.
— Ну ладно, — сказал он. — Я хочу миллион долларов.
— Договорились.
— Во-вторых, я хочу, чтобы ты избавил меня от жены таким образом, чтобы я не был в это замешан и чтобы она при этом страдала.
— Договорились.
— А потом?
— А потом я тебя съем.
Хаггард встал и заявил:
— Извини, но это мне не подходит. Договора не будет. У Ваала от удивления отвисла челюсть, он простер руку с длинными когтями.
— Подожди. Я же не говорю, что съем тебя сразу же. Разумеется, у тебя будет время натешиться…
В душе Хаггард торжествовал, но по лицу этого не было заметно. Психологические методы действовали безотказно.
— Интересно, — сказал он, — почему ты не съел меня сразу, как только появился? Ты не мог сделать этого по какой-то определенной причине. Не прерывай меня! Я стараюсь вспомнить…
— Мы можем договориться, — поспешно заверил демон.
— … что, собственно, произошло. Ты хотел меня съесть, хотел загнать в такое место, где мог бы это сделать. Ты… ну, конечно! Ты пытался загнать меня в ту воображаемую яму. В ту зеленую комнату. Точно! продолжал Хаггард, на ходу придумывая убедительную ложь. — Де Галлуа писал, что ты можешь съесть человека, только если тот войдет в твою зеленую комнату.
— Он написал это обо мне?
— Да.
— Откуда тебе знать, что он имел в виду именно меня? — хитро спросил демон. — Ваал — не настоящее мое имя.
— Он описал твой внешний вид, — равнодушно ответил Хаггард. — Поэтому я знаю, что мне ничто не грозит, если я не войду в твою зеленую комнату.
— Если ты заключишь со мной договор, ты должен будешь выполнить условие, — не задумываясь ответил Ваал. — Кроме того, ты не сможешь ускользнуть от меня: я слишком могуч.
Однако Хаггард хорошо знал, как надо заключать договоры.
— Я хочу больших уступок. Во мне более ста килограммов, поэтому я должен считаться довольно аппетитным куском.
— Что ты хочешь?
— Шанса избегнуть такого конца.
— Тогда… двери, — сказал Ваал после небольшой паузы. — Джинн, которого я когда-то знал… ну, ладно, предлагаю свой вариант. На твоем пути я помещу три двери, каждую иного цвета. Первая будет голубой и за ней исполнится твое первое желание. Когда ты пройдешь через вторую дверь — она будет желтой, — исполнится второе желание. А за третьей дверью…
— Ну-ну?
— Буду ждать я, чтобы съесть тебя.
— А какого цвета…
Демон осклабился.
— За дурака меня держишь? Если ты узнаешь, ты никогда не войдешь в такую дверь. Она не будет ни голубой, ни желтой.
— Договорились, — быстро сказал Хаггард.
— Не совсем, — возразил Ваал. — После того, как ты пройдешь через две двери, я помечу тебя своей печатью. — Он улыбнулся. — Не трогай голову, я имел в виду вовсе не рога. Это будет нечто вроде ведьминой родинки. Это одно из традиционных условий, хотя сам не знаю, зачем оно нужно.
— И что это будет за печать?
— Я заберу у тебя кое-что… может, какое-то небольшое физическое качество, или что-нибудь добавлю — например, бородавку на спине или седую прядь в волосах. Это не причинит тебе ни боли, ни хлопот. Тут я ничего не могу поделать. — Он пожал плечами, когда Хаггард начал было протестовать. — Этого я изменить не могу. Моя сила не подействует, если не выполнить определенные ритуалы.
Хаггард потеребил губу.
— Думаю, нет смысла спрашивать, кто ставит эти условия?
— Откуда мне знать? Договорились?
— Да.
Они пожали друг другу руки, и Ваал задумчиво осмотрелся.
— Пожалуй, я пойду. — Взгляд его остановился на венецианских окнах.
— А ты не мог бы снова зайти, просто так? — спросил Хаггард. Можешь? Так почему бы нет? Я бы хотел с тобой поговорить — ведь не каждый день встречаешь демона.
Ваал с сомнением произнес:
— Но я не…
— Уверен, ты не пьешь виски, поэтому для тебя каждый раз будет свежая кровь.
— Превосходно, — согласился демон, оскалив зубы. И исчез.
Хаггард минуты три стоял совершенно неподвижно, потом вытянул руку и посмотрел на нее. Рука не дрожала.
Отнеся миску на кухню, он старательно смыл с нее кровь, затем запер магическую книгу в стол и налил себе виски.
Пока можно было ничего не опасаться. Психология победила простака-демона. Две двери вели к успеху.
А третья к гибели.
Первая дверь — голубая. Вторая — желтая. И за ними — исполнение желаний Хаггарда. Но в какой цвет будет окрашена третья дверь?
Может, в красный, третий основной цвет? Пожалуй, нет. Это было бы слишком элементарно даже для существа с разумом Ваала. Хаггард не повторил ошибку своих предшественников и вполне оценил хитрость демона. Может, она будет зеленой, того же цвета, что и логово адского создания? Но и это казалось слишком очевидным.
Не исключено, что цвет двери будет повторен. Третья дверь может оказаться голубой или желтой. Впрочем, у него будет достаточно времени, чтобы подумать об этом. Он уже придумал, как обнаружить истину. Однако сначала следовало подружиться с Ваалом. Угостить его кровью и заинтересовать современностью. Разоружить демона…
Хаггард заметил, что в комнате слишком душно, и широко открыл окна, но снаружи ворвался горячий воздух
— за день город напекло. Парк за яркой полосой улицы обещал приятную прохладу. Джин и Расс вернутся поздно, так что он может пройтись.
Он спустился на лифте вниз, кивнул заспанному негру-лифтеру и вышел в ночную тьму. В начале Семьдесят Второй Улицы свернул в Сентрал-Парк и с облегчением подставил лицо холодному ветерку. Хаггард шел лениво, мысленно строя планы, и потому не заметил темной фигуры, что шла чуть поодаль, пока та не приказала тихо:
— Руки вверх, приятель. Поживее!
Скорее инстинкт, чем разум склонил Хаггарда к действию. Он молниеносно повернулся в сторону тени, поднимая руки жестом, которого так и не завершил. Что-то ударило его по голове, и свет померк.
Очнувшись в больнице, он спросил:
— Что случилось?
Сиделка вызвала доктора, Зскулап молча изучил пульс и температуру пациента, потом поговорил с Хаггардом и многое ему объясни.
— У меня амнезия? — спросил пациент. — Давно я здесь?
— Около месяца. Это не амнезия, просто сотрясение мозга. Ваша жена здесь.
Когда Джин вошла в палату, Хаггард услышал конец распоряжения, вполголоса отданного врачом. Он внимательно глядел на жену, пока та спокойно усаживалась возле кровати.
— Я хорошо себя чувствую… все кончилось так же внезапно, как и началось. Джин, врач запретил тебе говорить со мной о чем-то. О чем?
— Ни о чем.
— Я буду волноваться до тех пор, пока не узнаю. Много лет живя бок о бок с женщиной, которую ненавидел, Хаггард хорошо узнал ее. Теперь в разговоре с ней он использовал психологию, и в конце концов Джин сдалась.