Бродя между полок в библиотеке, я наткнулся на шкаф с фольклором волшебников — здесь были собраны многочисленные сказки, легенды и истории самых разных магических сообществ мира. Устав от постоянной учебной теории, по вечерам я с удовольствием читал их — кроме приятного отдыха, они давали мне темы для рисунков.
Я свел более тесное знакомство с некоторыми хогвартскими эльфами, которые помогли привести в порядок мою одежду. Особенно меня беспокоила обувь — она разваливалась на глазах, и я не представлял, как прохожу в ней еще одну зиму. Но денег на новую не было, а просить их я ни у кого не собирался.
Как-то раз в начале августа мы шли кормить фестралов. Познакомившись с ними поближе, я не оставлял мысли о том, чтобы прокатиться на одном из этих крылатых созданий.
— Даже не думай, — ответил мне Хагрид, когда я в очередной раз обратился к нему с такой просьбой. — Чем тебя гиппогриф не устраивает? На нем я тебе, пожалуй, разрешу сделать кружок над лесом.
— Я не хочу на гиппогрифе, — сказал я. — Они хорошие, но фестралы — совсем другое дело.
— То-то и оно, — Хагрид краем глаза следил за очередной бочкой, которую я осторожно левитировал перед собой — впервые увидев, что Хагрид собирается тащить ее на себе, я вызвался помочь, и с тех пор мы делали так всегда: я вел бочку над землей, а Хагрид следил, чтобы она ни на что не наткнулась. — То-то и оно, что другие… К ним подход нужен, они, знаешь ли, с норовом.
— Что-то я не заметил у них норова, — пробормотал я. — По-моему, спокойные животные, ну клыкастые немного…
— Клыкастые! — Хагрид хохотнул и вдруг поднял руку:
— А ну стой.
Я опустил бочку и осмотрелся. Лес тихо шумел. Я представил, как деревья видят друг друга — сверкающие столбы энергии, соединенные разноцветной паутиной.
— Что? — спросил я. Хагрид не опускал руку, и я, подойдя к нему, всмотрелся в сумрак, скрывающий то, что так его насторожило.
Между деревьями происходило какое-то движение. Высокие тени скользили навстречу нам, и я на всякий случай покрепче сжал палочку, но тут Хагрид опустил руку и сказал:
— Веди себя спокойно, и все будет хорошо. Палочку спрячь.
Я не спешил следовать его совету, потому что пока не понимал, кто там впереди. Но прошла еще секунда, и тени обрели четкую форму. К нам направлялись кентавры.
Их было четверо, все вооружены луками, на лицах застыло неприветливое и даже грозное выражение. Они неприязненно смотрели на меня. Я убрал руки за спину, чтобы не мозолить им палочкой глаза.
— Хагрид, — произнес один из них.
— Бейн, — без улыбки сказал Хагрид. — Как поживаешь?
— Мы видим, ты постоянно таскаешь с собой этого человеческого детеныша, — сказал тот, кого Хагрид назвал Бейном. — Раньше ты справлялся один.
— Малыш остался на лето в Хогвартсе, и Дамблдор велел за ним присматривать, — объяснил Хагрид. Бейн снова взглянул на меня. Я покрепче сжал палочку, пытаясь вспомнить какие-нибудь заклинания, которые могли бы оказаться полезными в такой ситуации.
— Чем меньше людей бывает на нашей земле, тем лучше, в том числе и для них, — сказал тем временем Бейн. — Нам совсем не хочется, чтобы тайные пути леса открылись людям.
Я тут же подумал о книге, которую недавно прочитал.
— Когда-то они были открыты, — сказал я. Хагрид вздрогнул, а кентавры как по команде посмотрели на меня.
— Что ты сказал? — Бейн прищурился.
— Они были открыты, когда Хольм Белабур пришел к Фонгу Могучему в качестве дипломатического посланника Визенгамота.
— Это легенда! — прорычал Бейн. — Ты еще Хирона вспомни!
— К тому же, Хольм Белабур плохо кончил, — пробормотал один из кентавров.
— Но он не виноват, его оболгали, — возразил я. — Над ним даже суда не было, его просто убили.
— У кентавров нет судов, какие есть у вас, — высокомерно заявил Бейн. — И нечего рассуждать о том, чего не знаешь.
— У вас есть тинг, где все имеют право слова и могут высказаться.
— Ты это… того… лучше помолчи, — негромко сказал Хагрид, встревожено косясь на меня.
— Дипломатических посланников не убивают без суда и следствия, — заметил я.