За прошедшие три дня Алекса ни разу не поговорила с одногруппниками. Избегала их, проходила мимо, делая вид, что не видит их, а когда те хотели поговорить, собиралась и уходила. Сидела допоздна в библиотеке, но сначала ходила на занятия по Трансфигурации, которые ей были в последнее время необходимы, и поэтому договариваясь с Макгонагалл, девушка была этому рада, хоть какое-то время отвлечься, не угнетая себя разными мыслями. Да и о друзьях думать как-то не хотелось, потому что до сих пор было обидно, но оказавшись одна, Лекса понимала, что это очень скучно. Да и в старой школе у неё всегда были друзья, поэтому она не чувствовала себя одинокой. А тут уже третьи сутки, да и она понимала, что сама ведёт себя нехорошо, но ничего с собой поделать не могла. Ко всему прочему Амбридж начала вызывать к себе учеников и поить чаем, в котором была сыворотка правды, пытаясь узнать, что задумал Поттер. Об этом говорила Пэнси, у которой рот не закрывался, и поэтому многие учащиеся знали это, а другие нет. К тому же, Фишер тоже вызывали и для правдоподобности сделала глоток, но его не проглотила, и не считая обиды, друзей она не выдала, сказав что не знает, хоть это была и ложь. Ведь ребята тренировались во благо всем, ну почти. Хоть что-то да и выучили. За это шатенки было обидно больше всего, ведь могли позвать и её, ей же тоже нужна практика, но они решили умолчать, ведь они один сплоченный коллектив и посвящать туда одну волшебницу, которая только узнала о существовании волшебного мира, пока не стоит. А ведь Дамблдор попросил их с Гарри присматривать друг за другом, или это обращалось только Алексе? Кто же сейчас поймет.
И сегодня, когда девушка приняла решение извиниться, поговорить и наладить отношение, она шла из библиотеки, улыбаясь тому, что поступает правильно, и это можно было сделать и раньше, но гордость берет свое. Да и чтобы получить ответы, нужно не бояться задавать вопросы.
Шагая по коридору, шатенка витала в раздумьях, держа в руках учебник по трансфигурации, как услышала какой-то шорох с боку, как раз в том углу, где было темно и если там кто и стоял, то его не было видно. Остановившись, Лекса посмотрела в ту сторону и ничего, точнее никого, не увидев, продолжила свой путь, прислушиваясь к звукам. Как она и ожидала, сзади послышались шаги. Усмехнувшись, так как зеленоглазая поняла, кто там стоял, быстро достала палочку из кармана мантии и развернувшись, подставила её к горлу парня.
— Привет, — усмехнувшись, сказал блондин и сделал шаг назад, понимая, что уже Фишер не напугать, да и зачем, раз она его вычислила.
— Малфой, тебе чего? — спросила шатенка, убирая палочку в карман мантии.
А ведь девушка сразу поняла, что там стоял слизеринец, ведь только в его голову могло прийти такое, чтобы напугать Лексу. Да и никто другой туда вставать не будет, ведь пугать то некого, все свои. А ради забавы, даже близнецы Уизли придумают что-нибудь лучше, вместо того, чтобы прятаться в темном углу.
— Просто поздороваться. А что, нельзя?
Фишер приподняла бровь, понимая, что «слизеринскому принцу» что-то нужно, ведь просто так он ничего делать не будет. Да и вообще Драко Малфой просто так здороваться не будет, ведь зачем ему это, да и не надо. Если, конечно, парню что-то нужно, то и тогда он может сделать так, как ему хочется, но без всяких там слов.
— Нельзя. Тебе что-то нужно, — проговорила она, идя по коридору дальше. Услышав, что парень пошел за ней, она улыбнулась, так как была права — ему что-то нужно.
***
Девушка кивнула и вместе со слизеринцем прошла в какой-то кабинет. Остановившись около первой парты, Лекса посмотрела на блондина, который встал к ней спиной. Сам же парень о чем-то думал, собирая мысли в одно целое, так как не ожидал, что Фишер врежется в него, когда он думал о ней, чтобы поговорить. Тишина затягивалась, Алекса не знала, что хочет сказать парень, но и сама не начинала разговор, не зная о чем пойдет речь. Но через пару секунд Драко повернулся и посмотрел на шатенку, в глазах которой отчетливо видно, что она ничего не понимает.
— Как плечо?
— Что? — Фишер не ожидала такого вопроса, поэтому нахмурилась, смотря на Малфоя, который стоял спокойно, — Это не твоё дело.
Драко сделал шаг вперед, оставляя расстояние между ними в два шага. Лекса по инерции отступила на шаг, хмурясь больше, ведь ситуация меняет обороты, и ей это не нравится.
— Не думаю. Я видел тебя и точно могу сказать, что у тебя шла кровь.
Фишер не поверила своим ушам, но где-то в глубине души понимала, что она тогда и не дошла до башни Гриффиндора и значит, что её кто-то видел, и даже помог. И то, что блондин видел её, а может даже и помог, в голове просто не укладывалось. Да и она об этом не думала, ведь только и могла, что спать. Значит то, что произошло несколько дней назад для неё останется, пока, тайной.
— Что ты хочешь от меня?
Над этим разговором Малфой думал долго, все пять дней, пока Лекса лежала в больничном крыле, не находя себе покоя. Ведь было интересно, что такого произошло, отчего вполне здоровая девушка упала в глубокий обморок, да так, что из плеча пошла кровь, которая сначала появилась на мантии. Конечно, в первую минуту Драко с Блейзом стояли, как вкопанные, смотря на бледное лицо гриффиндорки, а на полу появлялась багровая лужица, к тому же на тыльной стороне ладони был виден кровавый шрам. Но когда они, наконец-то, совладали с собой, то сразу, хотя девушка была из гриффиндора, слизеринцы решили помочь. Забини отправился за мадам Помфри, а блондин остался с девушкой. Но когда её положили на кровать, уже в больничном крыле, они с Блейзом заметили, что белая простынь, да и сама мантия, были чистыми и никаких признаков крови. Тогда переглянувшись с другом, Малфой задумался об этом, зная, что должен выяснить, что за штуки такие происходят с этой шатенкой. К тому же Забини тоже хотел узнать правду, но прогулять урок зельеваренья не мог, в отличие от блондина.
И вот сейчас стоя и смотря на девушку, слизеринец понимал, что беседа идет, пока, по плану.
— Правду, Фишер.
— Ага, так я тебе и сказала. Почему ты решил, что я буду откровенничать? Я тебе кто, подруга?!
Драко усмехается и делает ещё один шаг, видя, как Лекса отступает назад к стене, где её ждет тупик. Сделав последний шаг, парень оставляет пару сантиметров между ними, преграждая ей путь. Малфой смотрит на неё и замечает, что цвет кожи прежний, а не бледный, как пару дней назад, волосы, завивавшиеся в большие локоны, были в неком беспорядке.
— А давай дружить?
Алекса поднимает на него взгляд, смотря на лицо, но не в глаза, и хлопает ресницами, не веря своим ушам уже во-второй раз. Да и расстояние между ними маленькое, отчего не очень удобно смотреть на парня, а руки, как назло, были прижаты к стене от этого даже его не оттолкнешь. «Что сейчас сказал этот парень?! Он предложил дружить мне?! Что ему нужно?» — задавалась вопросами девушка, реально не понимая, какой правды от неё хотят. Ведь она ничего не помнит, кроме того, как упала тогда в коридоре.
Блондин видит в её зеленых глазах удивление, растерянность и задумчивый взгляд, который блуждает по его лицу, отчего шатенка выглядит смешно, вызывая у него смешок. Ну, да, ведь не каждый слышит эти слова от этого парня, ведь он выбирает только избранных, своего круга. Но ведь Алекса не та, которая ему нужна. Ведь ему нужна только правда, которую она не знала. Так ведь?
Посмотрев в его серо-голубые глаза, Алекса поняла, что в них один только холод и предложение не может быть правдой.
— Нет.
***
Удивлению парня тогда было таким, что он думал над её ответом в Рождество. Ведь поверить в то, что второй волшебник отказывает ему в дружбе, да и к тому же эти двое с гриффиндора. А ведь между Малфоем и Фишер началось, практически, также, как и с Поттером, со стычек и продолжалось колкими фразами, только девушка была умнее и делала вид, что блондина просто нет. Да и Малфой, чтобы узнать всю правду, пересмотрел свое отношение к шатенке, ведь кроме той информации, которую он нашел на неё, ничего такого, что было связного с плечом. Только то, что её бабуля вышла замуж за маггла. И то, что произошло, очень сильно засело в его голове, и поэтому он предложил ей дружбу, на которую получил отказ. После этого он не стал сдаваться, он пытался с ней общаться, но она молчала, смотря на него, как на больного. Ведь он на протяжении первых месяцев говорил только гадости и ничего больше. Нет, конечно, Алекса понимала, почему это произошло с блондином, но точную информацию, которая нужна ему, не знала, да и если бы знала, все-равно не сказала бы.