— Это наверное и есть заклятие Косноязычия, которое Грозный Глаз припас для Снегга.
Прежде чем они прошли в гостиную, Гермиона проверила заклинанием дом на непрошенных гостей, но они были одни. Гостиная немного объединялась с кухней, поэтому гриффиндорцы сразу опустились на стулья. Вместо того, чтобы разойтись по другим комнатам, они остались там ночевать. Был диван, на который они втроем уложили брюнетку, после чего сама Лекса приземлилась в кресло, там и заснув. Рядом расположился Поттер, также задремав в кресле. Уизли постелили на полу. Шатенка спала беспокойно, поэтому когда с боку послышалось какое-то шевеление, открыла глаза и уставилась на Поттера.
Гарри вскрикнул от боли — шрам снова обжег ему лоб, и что-то вроде отблеска яркого света на воде пронеслось перед глазами. Он увидел огромную тень, ощутил сотрясшую его тело ярость, бурную и краткую, как удар электрическим током.
— Ты что-то почувствовал? — сонно спросила она, поднимаясь на ноги, чтобы размять тело, после неудобной позы.
— Нет, я просто чувствую его ярость… он страшно злится…
Рон и Гермиона не спали, поэтому во все глаза смотрели на друга. Уизли начал задавать какие-то вопросы, но даже сама шатенка их не поняла, потому что и у нее начала болеть голова. Гарри чувствовал себя загнанным в угол, что заметила Лекса, к тому же запутавшимся.
— Опять твой шрам? Но что происходит? Я думала, ваша связь прервалась! — проговорила Гермиона, как-то сердито уставившись на брюнета.
— Да, на время, — пробормотал Гарри. Шрам болел, мешая сосредоточиться. — Я думаю, связь открывается снова, когда он теряет власть над собой.
Гриффиндорка немного повозмущалась, после чего отвернулась. Алекса покачала головой и вернула свой взор на парней. Поттер повернулся к Рону, а к Гермионе спиной, притворившись, что вглядывается в украшающий стену старинный гобелен Блэков. И тут Гермиона взвизгнула, отчего всем пришлось прислушиваться. За одной из дверей был слышен шорох.
Комментарий к Глава 25 или “Свадьба”.
Ура, я вернулась к этому фанфику! Новых глав не было почти три месяца, так как у меня не было ни желания, ни времени на написание продолжения. Но теперь я здесь с новыми силами. Буду рада вашему мнению!
Платье Алексы - https://vk.com/photo-165183470_457239042
========== Глава 26 или “Неудачи продолжаются”. ==========
Ребята переглянулись, и Алекса двинулась в сторону двери. Резко раскрыв дверь, девушка увидела кладовку, по полу которой пробежала мышь. Качнув головой в знак того, что опасности нет, вернулась к креслу и села. Между плотными шторами виднелся кусочек неба — холодная, чистая синева разведенных чернил, какая возникает в промежутке между ночью и зарей. Лондон продолжил радовать жителей дождливой погодой. Она перевела взгляд на темный потолок, на затянутую паутиной люстру. Меньше двадцати четырех часов назад они стояли под темным небом у входа в шатер, ожидая появления свадебных гостей. Сейчас же казалось, что с тех пор прошла целая жизнь. Что с ними теперь будет? Она сидела и думала о крестражах, о пугающей, сложной миссии, оставленной Дамблдором. Почему именно этот парень, который восседает недалеко от нее, должен пройти через все?
Гермиона и Рон начали что-то готовить, пока девушка и парень сидели в креслах. Но без дела не смогла и шатенка, поэтому уже через пару минут она покинула гостиную и поднялась по лестнице вверх. На площадку третьего этажа выходила дверь спальни, в которой Гарри и Рон ночевали, когда были здесь в последний раз; Лекса заглянула в нее. Дверцы платяных шкафов стояли распахнутыми, белье с кровати кто-то содрал. Предчувствие того, что здесь кто-то обыскивал дом после того, как Орден его покинул, появилось также быстро, как и вчера утром. В голове сразу всплыло лицо того мужчины, который ей не понравился в доме у Поттера. Всего несколько дней назад она сказала, что Наземникус сбежит при первой возможности, поэтому сейчас она его и вспомнила. Взгляд гриффиндорки прошелся по портрету, который когда-то им был, теперь же на холсте остался лишь грязноватый фон. Покинув комнату, девушка снова стала подниматься по лестнице и добрался до самой верхней площадки, на которую выходили только три двери. На одной висела табличка с именем: «Сириус». В спальне крестного отца Гарри она еще не была. Толкнув дверь и подняв палочку повыше, чтобы она освещала по возможности большее пространство. Комната эта была просторной и когда-то, должно быть, красивой. Большая кровать с резной деревянной спинкой в изголовье, высокое окно, задернутое длинными бархатными шторами, густо покрытая пылью люстра, из которой еще торчали огарки с восковыми сосульками. Тонкая пленка пыли покрывала картины на стенах и доску в изголовье кровати; паук растянул паутину между люстрой и верхушкой большого платяного шкафа, а, войдя в спальню, Лекса услышала, как удирает потревоженная мышь. Еще подростком Сириус понаклеил здесь такое количество плакатов и картинок, что они почти полностью закрыли серебристо-серый шелк, которым были обтянуты стены. Ей оставалось лишь предположить, что родители Сириуса не сумели снять заклятие Вечного приклеивания, державшее все это на стенах, поскольку одобрить декоративные вкусы своего сына они определенно не могли. Похоже, Сириус из кожи вон лез, чтобы досадить родителям. Здесь было несколько больших потускневших, красных с золотом знамен Гриффиндора, подчеркивавших безразличие Сириуса к родственникам, каждый из которых закончил Слизерин. Было много фотографий маггловских мотоциклов и несколько плакатов, изображавших маггловских девушек в купальниках. Ясно было, что это маглы, поскольку они оставались совершенно неподвижными, выцветшие улыбающиеся губы и глаза их словно примерзли к бумаге, составляя контраст единственной здесь магической фотографии — изображению четырех учеников Хогвартса, стоявших перед камерой, держась за руки и смеясь.
Фишер ощутила неловкость, ведь лица ей казались знакомыми, но где она их видела, вспомнить никак не могла. Дверь со скрипом открылась и шатенка повернулась в ее сторону. В помещение вошел Гарри, оглядываясь по сторонам. Парень быстро подошел ближе, вглядываясь сразу в фотографию. И только сейчас, переведя взгляд с друга на запечатленных волшебников, увидела: сходство было на лицо, парень, волосы которого стояли, как и у Поттера, торчком, и он тоже носил очки, но сразу в мальчишке узнать отца Гарри было сложновато, в отличие от Сириуса, которого она нашла глазами сразу, ведь тот был чуть с надменным лицом. Справа от Блэка стоял едва достававший ему до плеча Петтигрю, полноватый, со слезящимися глазами, разрумянившийся от радости, вызванной тем, что его приняли в самую клевую из школьных компаний, в компанию таких обожаемых всеми бунтарей, как Джеймс и Сириус. Слева от Джеймса стоял Люпин, уже тогда выглядевший каким-то потрепанным, но светившийся не менее радостным удивлением человека, неожиданно обнаружившего, что его любят и считают своим. Или ей это показалось, поскольку она не знала, как все тогда было. Брюнет протянул руку и попытался снять фотографию со стены, в конце концов она теперь принадлежала ему, ставшему наследником всего имущества Сириуса. Однако фотография с места не сдвинулась. Сириус не оставил родителям ни единой возможности что-либо изменить в его комнате. Ребята окинули взглядом пол. Небо снаружи стало ярче: пробивавшийся в комнату луч света позволял хорошо разглядеть листки бумаги, книги и мелкие вещицы, разбросанные по ковру. Ясно было, что комнату Сириуса тоже обыскивали, хотя найденное в ней было, похоже, сочтено — по большей части, если не целиком, — не имеющим ценности. Несколько книг кто-то грубо встряхнул, отчего обложки их наполовину оторвались, а пожелтевшие страницы рассыпались по полу. Гарри наклонился, поднял с пола несколько листков, всмотрелся в них. Один оказался страницей из старого издания «Истории магии» Батильды Бэгшот, другой — из руководства по уходу за мотоциклом. Третий был исписан от руки и смят, Гарри разгладил его, а после передал Лексе.