Продираясь сквозь кусты, не чувствуя гудящих ног, я вывалилась на поляну, где, словно молчаливые боги степей, сидели мужчины, одетые в меха и вышитые кафтаны.
Рухнув на колени перед ближайшим мужчиной, который казался мне великаном, я только и смогла разглядеть, что сапоги с загнутыми носами. Степняков на своей земле боялись даже хитрые паххеты. Поговаривали, что сами духи на их стороне, так что если кто и мог меня укрыть от глаз торговцев, так это они.
Взмолившись, не представляя, что могу предложить взамен, я надеялась только на то, что степняки понимают мой родной язык.
Но нет, мужчина выдернул из моих рук полу кафтана, которую я инстинктивно ухватила, и сел на большое бревно у костра, больше не глядя на меня. Окинув взглядом поляну, я поняла, что никто из присутствующих больше не смотрит в мою сторону, занимаясь только своими делами.
Шум за спиной, лошадиное ржание и треск веток стали громче, изгнав остатки смелости и гордости, что все еще ютились где-то в глубине, я подползла к великану, что первым встретился мне.
— Прошу, спасите. Они убьют меня за побег. Пожалуйста.
Степняк молчал, разглядывая меня черными глазами. Я успела рассмотреть и сложную серьгу в ухе, и какое-то затейливое плетение косиц, и аккуратную бородку, но на лице не дрогнул ни единый мускул, чтобы показать, что меня услышали.
Мгновения тянулись долго, пока степняк вдруг не откинул какую-то шкуру рядом, кивнув туда. Не очень уверенная, что все поняла верно, я сжалась комочком у самой ноги мужчины, когда мех накрыл меня сверху.
_________________________
улус — становище кочевников. Семья.
найоны — благородные воины, что-то типа рыцарей.
Глава 3
К костру выскочили сразу трое, на низеньких, тощих лошадках. Видно, привезли собой, из Паххеты, потому что в степи подобные не водились.
— Чистого неба вам, путники, — тот что заговорил не спускаясь с седла, даже улыбкой не мог скрыть жестокий блеск глаз. Права беглянка: такой убьет, и не задумается. — Куда путь держите?
— Ты для того нас среди ночи побеспокоил, чтобы о пути спросить? — сощурил глаза мой побратим. Тамгиру не понравилось, что я припрятал девушку, но это он мог стерпеть, а вот наглость паххетов — нет.
— Прошу простить нас, дети степей. Не по своей воле мы нарушили покой ваш, — паххет прижал руку с хлыстом к груди. — Ночью сбежала у нас рабыня. Не видали ли вы следов?
— По ночам здесь только глупцы шастают лесами. А рабынь не было, — все так же резко отозвался Тамгир.
Паххет поджал губы, стараясь удержать на месте гарцующего коня.
— А если мы следы отыщем? — тихо, почти проворковал восточник, от чего и братья, и я вскинули головы, внимательно рассматривая незваных гостей.
— Попробуй, паххет, — фыркнул Тамгир, потирая рукоять кривого клинка. — Мы из улуса Чоно. Рискнешь?
Паххет побледнел, даже его загорелая, темная кожа не смогла скрыть страх.
— Простите, дети степей. Сбежала моя невеста. Нужно вернуть беглянку пока беда с ней не приключилась. — Попытался повиниться паххет, не слишком правдоподобно.
— Невеста, говоришь? Что ж ты так за ней плохо смотрел, что она сбежала? — фыркнул брат, а шкура у моих ног дернулась. Потянувшись, я перекинул ногу так, чтобы прижать мех. Не хватало еще из-за страха или нетерпения в еще большую беду попасть. Взяв заботу о безопасности девушки, глянув на ее хозяина, я не сомневался в своем решении.
— Не было тут ни невест, ни рабынь, паххет. — Весомо произнес я, ясно помня, в чем пришла девушка. — Уходи, и не мешай людям перед дорогой.
— И все же, если на вашем пути появится пропажа, я сумею хорошо наградить за помощь, — никак не сдавался паххет, сверля нас темными, злыми глазами.
— Иди, паххет. Унес твою невесту-рабыню Колючий Ветер степей. Не найдешь теперь, — фыркнул Тамгир, коверкая мое имя на горском языке.
Паххет, чувствуя издевку, но не понимая, в каком месте его оскорбили, тронул поводья, уводя своих людей обратно к каравану. Сквозь негустой лес было видно, как почернело небо с одной стороны. Значит, за моей спиной уже должна была появиться светлая полоса наступающего утра.
— Шутишь, брат? — без злобы спросил я Тамгира на родном языке, продолжая вырезать лису. Курчавый, с рыжими прядями в голове, Тамгир расхохотался.
— Всю правду сказал, от слова до слова, — кивнул другой побратим, поднимаясь и складывая свои шкуры в мешок. — Что делать будешь со своей находкой, Эргет Салхи, Колючий Ветер степей?