— Как ты считаешь — пойдет?
— Хорошо, — отвечал я. — Никакой вратарь это не разгадает. Или, напротив, я подвергал идею безжалостной критике, и прославленные ветераны, иным из которых я годился по возрасту в сыновья, уважительно слушали вратаря-мальчишку. Согласитесь, эта деталь ярко характеризует климат в нашей команде.
Я рос, жадно впитывая в себя не только хоккейные премудрости, но и — это важнее всего — постигая суть таких понятий, как коллективизм, взаимовыручка, ответственность перед товарищами, мужество, смелость. С самого начала тренер приучал меня творчески относиться к своей роли, он хотел, чтобы я работал в первую очередь головой, а уже потом — руками и ногами. По вечерам на базе в Архангельском Тарасов частенько приглашал меня к себе в комнату.
— Садись, — говорил Анатолий Владимирович. — Ближе, ближе садись. Владька, не кажется ли тебе, что ты стал пропускать нижние шайбы чаще, чем следует? Давай-ка подумаем, что да как.
И вот сидим, думаем. А утром на тренировке Тарасов не преминет спросить:
— Ты новые упражнения придумал? Какие — покажи.
И попробуй я только не придумать…
…В августе 1969 года я впервые поехал с командой ЦСКА в Щвецию. Команда участвовала в товарищеских матчах, а меня тренер привез в небольшой городок Вестерос, где шведы проводили учебно-тренировочный сбор своих вратарей. На сборе кроме меня было восемь лучших шведских голкиперов. Мы тренировались с утра до вечера. Я хотел доказать, что тоже не лыком шит, но, откровенно говоря, трудновато мне было тягаться со шведами. Хольмквист, к примеру, бегал в два раза быстрее. Я внимательно следил за всеми упражнениями шведов и кое-что брал себе на заметку.
Теперь шведы шутят, что именно они дали мне путевку в большой спорт. Насчет путевки, конечно, преувеличивают, но некий талисман, с которым связаны мои первые успехи, я действительно из Скандинавии привез. Это была майка, подаренная Хольмквистом. Я считал ее счастливой. Майка износилась до дыр, мама устала ее зашивать, а я все никак не мог расстаться с ней. Хотя, конечно, гораздо важнее майки был тот опыт, который я позаимствовал у лучших шведских вратарей. На всю жизнь пригодились мне упражнения, привезенные в 1969 году из Швеции.
…Вернувшись в Москву, наша команда приняла участие в турнире на приз газеты "Советский спорт". Сначала я сыграл в матче с "Трактором". Вышло довольно удачно — 3:2 в нашу пользу. Следующий матч был с чемпионом страны — "Спартаком". Я был уверен, что теперь-то наверняка в ворота поставят нашего основного вратаря Колю Толстикова. Но за несколько часов до матча Тарасов объявляет: "Играть будет Третьяк". У меня колени затряслись. Ребята, заметив мое волнение, стали успокаивать, но я определенно видел, что и им тоже не по себе: мальчишка будет защищать их ворота в такой ответственной встрече…
Матч начался бурными атаками форвардов "Спартака". Однако удача в тот вечер была не на их стороне. Все шайбы летели прямо в меня. Зрители горячо аплодировали каждый раз, когда мне удавалось отразить даже легкий бросок. Они явно боялись за мальчишку, который защищал армейские ворота. Мы выиграли с преимуществом в пять шайб, и я был самым счастливым человеком на свете.
Потом снова были тяжелые тренировки и игры. Я изо всех сил старался доказать, что успех в матче со "Спартаком" не случаен, что я и в самом деле — вратарь. Доказать это было не так-то просто — многих смущал мой возраст. В мировой практике еще не было 17-летних вратарей.
Перед началом традиционного турнира на приз газеты "Известия", который собирает лучшие любительские сборные мира, А.В.Тарасов предложил тренерскому совету Федерации хоккея включить меня в сборную. Его не поддержали: "Молод еще Третьяк. Разве можно на такого мальчишку надеяться?" Тарасов настаивал на своем.
Так осенью 1969 года я попал в сборную страны.
В моем архиве хранится вырезанная из газеты заметка, которой я очень дорожу. В небольшом интервью А.В.Тарасов, пожалуй, впервые публично похвалил меня. Вот текст этого интервью:
— Чем вам понравился молодой вратарь?
— Во-первых, своей старательностью и фанатичной преданностью хоккею. Трудолюбием. Незаурядными данными. Владик умеет анализировать свои действия, делает верные выводы, а его игра в высшей степени осмысленна.