— Доктор позвонит тебе, если что-то изменится.
— Нет.
Слова вертятся у нее на языке, но она не произносит их.
Она хочет спросить: Что, если он не проснется? Как долго ты будешь продолжать?
Я знаю это, потому что она моя лучшая подруга, и я бы спросила то же самое, если бы роли поменялись. Но я не могу заставить себя уйти, пока не закончатся часы посещения.
И даже не могу думать о галерее, не говоря уже о том, чтобы пойти туда. У меня есть это место только благодаря Александру. Может быть, со временем все изменится, если он не проснется, но сейчас, после недели этой изматывающей пытки, я не готова отпускать его.
В тишине раздается громкое урчание моего желудка. Кэссиди поднимает бровь.
— Не голодна, да?
Я пожимаю плечами.
— Думаю, я могла бы что-нибудь съесть.
Она вздыхает.
— Я пойду принесу нам гамбургеры из кафетерия.
— Эй, — я протягиваю руку, прежде чем она успевает отвернуться. — Спасибо за то, что ты здесь.
Она приходит сюда каждый день, приносит ноутбук и работает над новой книгой, пока составляет мне компанию.
Она сжимает мою руку.
— Ты бы сделала то же самое для меня.
И я бы сделала.
Я жду, пока она уйдет, прежде чем сесть рядом с кроватью Александра и провести пальцами по его предплечью.
— Ну, это седьмой день. Сегодня я отвезла Джулиану снимать гипс. Доктор сказал, что перелом хорошо зажил. Я обязательно задала сто вопросов, потому что знаю, что ты бы так поступил, — я поднимаю его руку и касаюсь губами костяшек. — Я люблю тебя, Алекс. Жаль, что не сказала тебе этого раньше. Жаль, что была такой упрямой. Но я надеюсь, что ты слышишь меня там. Я люблю тебя.
Я беру телефон с подлокотника и нажимаю на приложение «Спотифай». Я перебираю его плейлист, надеясь, что музыка поможет стимулировать что-то в мозгу.
Первой звучит песня Brown Eyed Girl, и я улыбаюсь, вспоминая историю, которую Александр рассказал о том, как отец пел ее матери, пока они готовили на кухне. Затем мелькает воспоминание о том, как мы танцевали с Джулианой на кухне, и горячие слезы жгут глаза.
— Пожалуйста, Алекс, — я опускаю голову на его ладонь, всхлипывая. — Пожалуйста, проснись.
Я лежу там, пока не заканчивается песня, потому что мне нужно выплеснуть эмоции, прежде чем Кэссиди вернется с ужином.
Но прямо перед тем, как песня переключается на следующую, пальцы Александра дергаются у моей щеки.
Я резко поднимаю голову, ахая.
Мне показалось?
Я уставляюсь на его руку, пока не вижу, что пальцы дергаются снова.
— Алекс? Ты слышишь меня? — я взглядываю на закрытые глаза, ожидая, что они откроются. — Алекс, ты только что пошевелил пальцами. Сделай это еще раз, детка. Ну же. Вернись ко мне.
Я нажимаю кнопку, чтобы вызвать медсестру, и в течение нескольких секунд в комнате появляется медбрат, с которым я подружилась.
— Джером, я почувствовала, как пошевелились его пальцы. Я сидела, и они дернулись. А потом дернулись снова. Это значит…
Веки Александра затрепетали.
Я ахаю, и мои руки прикрывают рот.
— Скажи, что ты это видишь.
— Я это вижу, милая, — Джером подходит к кровати и проверяет экран, на котором отображаются жизненные показатели Александра. — Сначала он может быть дезориентирован, поэтому нужно дать ему время выйти из этого состояния. Иногда пациенты возбуждены. В других случаях они сразу засыпают снова. Нам нужно быть терпеливыми. Это не похоже на кино.
Я сжимаю руку Александра и уставляюсь на него, ожидая следующего движения.
— Я пойду вызову врача, — говорит Джером.
Я киваю и опускаюсь обратно на стул, боясь моргнуть и что-то пропустить.
— Алекс, я здесь, детка, — шепчу я. — Я здесь и жду, когда ты откроешь эти красивые карие глаза. Не торопись. Я никуда не уйду. Все будет хорошо.
Мое сердце колотится, и я едва могу вздохнуть, пока жду.
Доктор Стивенс входит в комнату несколько минут и еще два подергивания руки спустя.
— Добрый день, Миссис Крум. Я слышал, что наша хоккейная звезда наконец просыпается.
— Я думаю, да. Его пальцы продолжают дергаться, а глаза движутся.
— Все это хорошие признаки, — он наклоняется над Александром и поднимает каждое веко, посветив ему в глаза маленьким фонариком. — Он реагирует на свет.
Я наблюдаю, как доктор осматривает Александра, проводя тесты на реакцию. У меня так много вопросов, но я держу их в себе, потому что сейчас все, на чем хочу сосредоточиться, — это пробуждение Александра.