Я говорю это так, как будто брак — это так же просто, как выбор машины, а не одно из самых важных действий, которые когда-либо совершу в жизни.
— Это не уловка, Александр, — Фрэнк отталкивается от кресла и застегивает пиджак. — Если вы согласны с условиями, то до дня рождения есть время выполнить требования.
Пегги ахает рядом со мной, вскакивая со своего стула.
— Алекс, подожди. Давай подумаем об этом.
Я знаю, о чем она беспокоится, потому что меня волнует то же самое. Но я не откажусь от мечты, о будущем на этой вилле, о создании таких же прекрасных воспоминаний со своей собственной семьей, какие когда-то создавал там.
Это безумие. Смешно. Глупо.
Но готов продать душу самому Дьяволу, если это будет означать, что эта вилла будет записана на мое имя.
Я хватаю ручку со стола.
— Где подписать?
— Ты в порядке, Крум?
Я облетаю ворота сзади, сверля Трентона взглядом.
— Все нормально, — Со мной все что угодно, только не нормально.
Я промазал шесть из десяти бросков во время разминки, и Трентон даже не блокировал ворота. Я разгневан с тех пор, как ушел из кабинета Фрэнка. Надо было знать, что не стоит назначать встречу с ним в день игры, но не ожидал такого.
Я не могу потерять виллу.
Это единственная мысль, которая крутится в мозгу. Но игра вот-вот начнется, и мне нужно выяснить, как смогу сосредоточиться.
— Счастливчик, — МакКинли проезжает мимо и бьет меня по щиткам клюшкой. — Твоя девушка шикарно выглядит в черном с желтым.
Моя девушка?
Я прослеживаю за его взглядом, пока не замечаю темные волосы Арии и ярко-красные губы. Она сидит рядом с Кэссиди за воротами Трента — и на ней джерси, которую я подарил, с номером шестнадцать, ясным как день.
Я забыл, что она собиралась прийти. На мгновение настроение меняется. Волна гордости пробегает сквозь меня, когда я проезжаю мимо стекла, которое нас разделяет.
Черт, она хорошо выглядит.
Ария подмигивает мне, и пухлые красные губы растягиваются в ухмылке.
— Вот он, — Трентон шлепает меня по шлему. — А теперь ввязывайся в игру и давай к чертям начнем.
Мы возвращаемся в раздевалку, и я чувствую, как адреналин качается в жилах, как всегда перед игрой, — только теперь он подскочил до предела.
Она носит мой номер. Кроме тех редких случаев, когда Энни протаскивает Джулиану, чтобы та посмотрела, как я играю, это единственный раз, когда кто-то из знакомых людей носит мою джерси.
Пока мы ждем в туннеле, чтобы диктор вызвал каждого из игроков на лед, я хлопаю Джейсона по плечам сзади.
— Погнали, ребята. Мы непобедимы. В этом сезоне мы идем прямо к чемпионству. Это наш год. Я это чувствую.
Команда кричит и скандирует, воздух электризуется предстартовым настроением. Пока я не выхожу на лед. Глаза находят Арию, когда я кружу по катку, а затем замечаю, как она стягивает джерси через голову, прежде чем засунуть ее в сумочку.
Какого черта?
Я не могу разобрать, что она говорит Кэссиди, но замечаю, как та качает головой, а Ария скрещивает руки на груди.
Она надела ее, чтобы снять?
Что только что произошло?
Что-то внутри щелкает.
Я не могу заставить эту девушку носить мой номер, не говоря уже о том, чтобы пойти на свидание, но мне почему-то нужно жениться, прежде чем потеряю виллу родителей.
Как, черт возьми, так?
Гнев клокочет во мне, годы обиды на деда, которые я сдерживал, теперь выходят на поверхность.
Не задумываясь, я подлетаю к бортику перед Арией и бью клюшкой по стеклу.
— Надень свою джерси.
Ария встречается со мной взглядом и качает головой, беззвучно шевеля губами:
— Нет.
Я сжимаю челюсть, волны боли и замешательства накатывают на меня.
— Надень. Ее.
Она выгибает бровь и говорит:
— Заставь меня.
Если бы игра не была уже на грани начала, я бы забрался туда и надел на нее эту джерси сам.
Но у меня нет времени на подобную чепуху, или какую бы игру она ни пыталась затеять.
Все накопившееся за последнее время разочарование, весь стресс, все сердечные страдания… Я собираюсь выплеснуть это на льду.
Как только шайба падает, я в центре арены. Моя задача как центрфорварда8 — помогать и развивать игру, находя бреши для товарищей по команде, чтобы те забивали голы. Я быстрый и горжусь тем, что на два шага опережаю остальных. Но сегодня ни одна из передач не достигла своей цели, я не сделал ни одного удачного броска по воротам и даже получил двухминутный штраф за силовой прием.