Александр наклоняет голову, глядя на меня темно-карими глазами.
— Почему ты не читала ее книги?
Я пожимаю плечами.
— Я не люблю читать. И терпеть не могу романтическую фигню с канала «Холмарк3».
Его брови ползут вверх.
— Ты считаешь, что любовь — это фигня?
— Я не сказала, что любовь — это фигня. Просто не верю во всю эту романтическую чушь. Она создает ожидания для женщин. Ни один парень не будет поступать так, как в книгах. Это вредит молодой девушке, когда она читает это и предполагает, что появится мужчина и унесет ее в неизвестность.
Он скрещивает руки на груди, как будто я лично его оскорбила.
— Мужчины могут быть романтичными.
Ну, трахнуть ее и спросить: «Тебе понравилось?», прежде чем вызвать «Убер», не считается романтикой, дружище.
Я фыркаю от смеха.
— Я никогда не встречала мужчину, который сделал бы что-нибудь из того, что написано в книгах.
— Значит, ты просто проводила время не с теми мужчинами.
Приплыли.
«Я другой, не такой, как все». Почему мужчины делают вид, что они не все одинаковые? Зачем тратить столько усилий, чтобы в итоге услышать «я же тебе говорил»?
Я закатываю глаза.
— В мире миллиарды людей — не может быть, что для каждого из нас существует один-единственный идеальный человек.
Глупо считать, что можно любить одного человека всю жизнь. Это очень долго, люди устают друг от друга. Вот почему так высок уровень разводов.
Еще один из товарищей по команде Трентона вмешивается.
— Да ладно. Ты не можешь наверняка сказать, что любви не существует, — он указывает на Кэссиди и Трентона. — Посмотри на этих двух голубков. Они чертовски милые.
Я внутренне съеживаюсь. Парни не знают, что Кэссиди и Трентон только делают вид, что встречаются. Чтобы улучшить имидж Трентона после того, как его обменяли из-за фигни, произошедшей с бывшей командой в Сиэтле. Парни не подозревают, что их вратарь на самом деле не состоит в серьезных, любовных отношениях с моей лучшей подругой.
Кэссиди смотрит на Трентона.
— Что думаешь? Ты веришь в родственные души и всю эту романтическую фигню, которую я пишу?
— Я верю в любовь, — Трентон убирает прядь волос с ее лица. — Я верю в то, что настолько сильно заботишься о ком-то, что сделаешь все ради него. Я верю в то, что ставишь счастье другого человека превыше своего собственного. Я верю в то, что каждый день показываешь, как сильно он дорог, даже мелочами, чтобы тот знал, что ты о нем думаешь. Так что, независимо от того, что значит романтика — цветы и украшения, роскошная поездка в Грецию или просто появление, когда он нуждается в тебе, я думаю, что правильный человек будет делать все это для тебя, когда любит. И если это настоящая любовь, никто и ничто не сможет ее отнять.
Черт. Прекрасная мысль. И если бы я не знала лучше, то поверила бы. Но я реалистка.
Александр поворачивается ко мне и кивает в сторону Трентона.
— То, как он на нее смотрит, — это не фальшивая романтическая чушь. Это настоящая любовь.
Я собираюсь отстаивать точку зрения, но Кэссиди встречается со мной взглядом, и я вижу, как отражается в них печаль. В разгар фальшивых отношений у Кэссиди развились настоящие чувства к вратарю, и все эти разговоры о настоящей любви не помогают.
Поэтому я прикусываю язык и похлопываю Александра по плечу.
— Как скажешь, Большой Парень, — затем цепляюсь за локоть Кэссиди и оттаскиваю ее от комнаты, прежде чем те увидят, как слезы наворачиваются на ее глаза. — Пойдем танцевать.
Мы спускаемся вниз и выходим на танцпол.
Оказавшись посреди моря потных тел, я наклоняюсь и кричу поверх музыки.
— Ты в порядке?
— Да, это просто… — Кэссиди качает головой, голос сходит на нет.
— Неприятно?
Она улыбается.
— Точно.
— Не знаю, Кэсс. Трент выглядел искренним. Думаю, вам нужно поговорить о том, что чувствуете.
— Он просто притворялся. И я не хочу быть той, кто влюбится.
— Даже если это взаимно?
— Не знаю, — она качает головой, как будто пытаясь вытеснить эту мысль из головы. — Я не хочу об этом говорить. Давай просто повеселимся.
Это я могу.
— Поняла, босс.
Мы позволяем музыке завладеть нами, двигаясь в ритме R&B 90-х, льющегося из динамиков. Мы расслабляемся и на время забываем о странном мире фальшивых свиданий и хоккеистов.
Не проходит и минуты, как Трентон появляется позади Кэссиди, обнимая ее. Я кидаю понимающий взгляд и отступаю, чтобы дать им пространство.
Но упираюсь в чью-то теплую грудь.