Здесь места было впритык. Кладовка почти вся была забита вещами и только небольшое пространство впереди оказалось свободным — Черный Ягуар сидел, скрючившись, плотно прижавшись к внучке Нургалиевой. На всякий случай он прикрыл ей рот рукой.
— Я с тобой, — сказал он. — Ничего не бойся. Пока мы вместе, всё хорошо. Если ты закричишь или заплачешь, всё будет плохо. Ни в коем случае, не шевелись, нельзя чтобы они нас услышали!
Вероятно, санитарам надоело ждать, когда их встретят. Они вошли в незапертую дверь квартиры. Так-так. Сначала они увидят труп Нургалиевой и займутся им. А этот, в костюме, социолог из Департамента, он будет искать девочку. Врач должен был сообщить о ней. Некоторое время квартира наполнялась шумами: слышно было, как санитары прокатили складные носилки, как открываются двери ванной, туалета, кухни.
— Что за черт?! — раздался вдруг прямо под Черным Ягуаром громкий голос. — девочка задрожала и Черный Ягуар сильнее зажал ей рот. Ее тело беспомощно прижалось к нему, а испуганное дыхание сквозило прямо в ухо. — Здесь должна быть девчонка! Врач сказал, что тут внучка старухи.
— Может, соседи забрали? — произнес другой голос. — Старуха могла перед смертью попросить присмотреть за ней.
— Тогда бы при жизни старухи и забрали. Когда врач приехал, она была мертва, — возразил третий голос.
— Девчонка могла сама выскочить. Дверь была открыта.
— Пройди по соседям, — приказал первый голос. — А ты посмотри в шкафу, под кроватью, под ванной, да вот еще… тут, на антресолях.
— Как ребенок залезет на антресоль? Тут лестницы нет — соображайте.
— Не возникай, — железным тоном велел первый. — Делай, что сказали.
По квартире прокатился еще ряд шумов. Девочку затрясло от страха. Лицо ее было все мокрое от пота. Платье, вероятно, тоже. Через кожу комбинезона Черный Ягуар чувствовал ее горячее тело, оно неприятно и беспомощно прилипало к нему. Девочка дышала все медленнее и тяжелее, и он боялся, что сейчас она не выдержит и засопит так громко, что ее услышат внизу. Можно было отключить ее на некоторое время. Но он слишком хорошо помнил, как остекленели ее глаза в прошлый раз. Он больше не хотел этого видеть. Не надо об этом думать. Он слишком долго не позволял себе об этом думать. Хотя эти глаза и пытались проникнуть в его сознание. И даже один раз он чуть не рассказал о них Лорду. Не так, чтобы напрямую всё. Но просто о девочке — он чувствовал, должен кому-то выговориться. И не мог… И все же — не думать, нет, не сейчас.
— Не бойся, — еле слышно выдохнул он, — прошу тебя, не бойся. Я спасу тебя. Только успокойся и не шуми. Не шевелись. Они скоро уйдут, и тогда все будет хорошо. Клянусь тебе.
Одной рукой он зажимал рот девочки. А другая была неудобно подвернута прямо под ним. Черный Ягуар медленно, очень медленно пытался ее освободить. Еще немного, еще чуть-чуть. Вот так. Он зацепил ногтями дверцу изнутри. Железные ногти у Черного Ягуара. Долго наращивал и укреплял он их, покрывал акриловым раствором, точил, как ножи, перед сном…
— Ну все, — раздался голос санитара. — Я все осмотрел.
— И антресоль?
— О, черт! У старухи нет лестницы. Как я туда полезу?
— На кухне табурет возьми. Откуда вы такие тупые на свете беретесь? — заорал первый голос.
Прямо под антресолью раздалось неровное постукивание. Что-то ударило в дверцу.
— Подержите табуретку. Грохнусь щас, — капризно заныл голос санитара. Дверца дернулась. Всю свою силу вложил Черный Ягуар в напряженные пальцы. — Не открывается, совсем, да кто там может быть?
— Сильнее тяни!
— Да я и так сильно. Вот, видите?! — Дверца заходила ходуном. Ногти на указательном и среднем пальце хрустнули и обломились. Черный Ягуар даже не дрогнул. Он знал, что может перенести любую боль, только зрачки расширятся, но кого это сейчас интересует? Девочка в страхе дернулась. Что-то твердое и тяжелое упало сверху на них обоих. Похоже, большая коробка. Черный Ягуар выставил локоть руки, зажимавшей рот внучке Нургалиевой, а безымянным и мизинцем другой руки — продолжал держать дверцу антресолей. Шансов почти не оставалось. Он лихорадочно пытался придумать, что ему делать дальше.
— Да здесь щеколда с замком. Я гляну с другой стороны, может, там откроется, — сказал санитар и через несколько секунд раздался грохот с другой стороны антресолей. Свет квартиры ударил в лицо Черному Ягуару…
— Если ты еще жив, Бог, которого я всегда считал мертвым, и если Ты не так зол, как я думал до сих пор, сделай так, чтобы он меня не увидел, дай мне спасти эту девочку, — молча взмолился Черный Ягуар. Он не мог пошевелить той рукой, которой держал дверцу антресоли, она была наполовину прижата к полу его собственным телом. А другой рукой он по-прежнему сдерживал локтем свалившуюся сверху коробку и прикрывал ладонью лицо девочки.
Голова санитара появилась в проеме. Он внимательно вгляделся вглубь антресоли и посмотрел Черному Ягуару прямо в глаза. Черный Ягуар еле видно помотал отрицательно головой. Санитар продолжал в упор смотреть на него.
— Ну что там? — спросил голос первого мужчины.
— Да никого нет, я же говорил вам. Только бы людей зря гонять, — противно заныл санитар, слезая вниз. Голова его исчезла из проема. Дверцу антресолей на противоположной стороне он так и не закрыл.
— Это нам придется ехать теперь к ее мамаше, и если там нет — к братцу. А если и там нет — то кто будет виноват? Что мы будем писать в отчете?
— Да что есть — то и напишем, — огрызнулся санитар. — В квартире горел свет, дверь была открыта, и здесь не было никого, ну, кроме трупа старухи.
Прошла минута. Черный Ягуар изо всех сил напрягал слух, возможно, сейчас санитар шепотом сообщает человеку в деловом костюме то, что он увидел наверху. Погас свет. Раздался громкий, почти демонстративный возглас санитара: «Ну наконец-то мы ушли!», затем стук входной двери. На этот раз она, похоже, захлопнулась на замок.
12
Падает время
в песочных часах
на холодное дно.
Несколько минут — проверка камеры. Всё в порядке. Аккумулятор заряжен, запись работает, спутник цепляет сразу. Еще четверть часа — настройки. Вечером времени на них не будет, нужно всё учесть сейчас. Метки для записи, сертификат подлинности — редкая и очень полезная функция. С ней потом не объявишь, что запись была смонтирована на коленке. Круговой обзор. Защита от взлома. Адреса промежуточных серверов. Запасные пути на случай, если обрушат основные сервера. Маловероятно, но вдруг… Электронная карта города, синхронизация местонахождения по спутнику.
Эта электронная карта — еще одна статья. До пяти лет с высылкой за городскую черту только за хранение. А если еще и полновесный вариант, как у меня. — вплоть до смертополиса. Полный вариант — это когда до любой комнаты любого здания. Включая, кладовки, тамбуры и даже туалеты. Пиратская копия из модерской базы. Обновляется раз в квартал и ее всегда можно купить на черном рынке.
Смертополис — самое поганое место, куда могут отправить. Полгода, год — и от тебя не останется даже урны с прахом. Умершим заключенным не полагается право на захоронение. Развеют над территорией, ни оркестра, ни музыки, ни прощальных слов…
Торговать своей территорией для захоронения чужих атомных отходов Россия начала лет шестьдесят назад. В кратчайшие сроки в Сибири и на Дальнем Востоке были возведены специальные подземные саркофаги. Все по последнему слову техники: чистота, порядок и отсутствие малейших вредных выбросов. Но времена меняются, и фараоны встают из своих могил. Чем сильнее поражал страну кризис, тем менее безопасными становились города-захоронения. Персонал разбегался — таких специалистов в мире можно было пересчитать по пальцам. И тогда государство огородило саркофаги колючей проволокой, а работать на них отправило заключенных. Захоронения быстро превратились в свалки, и народ прозвал их смертополисами.