— Прячусь, — ответил Холли насупленно.
— Если от Фрэнка, то не больно-то ловко у тебя получилось, — засмеялась Тэсса.
— От Фрэнка? — казалось, Холли уже забыл, как вопил «убивают». — Да нет же, от рыбы!
— От какой еще рыбы?
— В нашем холодильнике!
— Ничего не поняла, — призналась Тэсса, — теперь ты и рыб боишься?
— Она на меня таращится!
— Я тоже на него таращусь, — вроде как обиделся Фрэнк, — и хоть бы хны.
Втроем они вышли из управления, Тэсса закрыла дверь и поежилась: ветер бушевал пронзительный.
Прижавшись к всегда теплому боку Фрэнка, она с тоской посмотрела на затянутое тучами небо. Возможно, девчонку Одри, из-за которой с каждый днем становилось все более пасмурно, следовало силой заставить снова разговаривать с мальчиком Джеймсом. С тех пор как они разругались несколько месяцев назад и перестали общаться устно, перейдя на эпистолярный жанр, солнце надолго покинуло Нью-Ньюлин.
Но Тэсса умела уничтожать чудовищ, а не мирить взбалмошных чувствительных подростков.
Здесь нужны были таланты Фанни — вот уж кто умел ворковать, и понимать, и уговаривать. Однако Фанни и саму настиг какой-то личностный кризис, и она объявила, что ничего не понимает ни в людях, ни в жизни, поэтому не считает себя вправе вмешиваться в естественный ход событий.
— Так какой из портретов Фрэнка ты выставил на аукцион? — спросила Тэсса у Холли, когда они едва не бегом направлялись к дому.
— Самый красивый, конечно! — отозвался он высокомерно.
Фрэнк фыркнул.
Холли был влюблен в каждую из своих картин по очереди. Самой красивой обычно считалась та, которую он едва закончил или над которой все еще работал.
Влетев в дом, Тэсса моментально сбросила с себя куртку, прибавила отопление и остановилась в центре гостиной, раздумывая, а не разжечь ли камин.
Прошлая ее попытка, совершенная несколько лет назад, закончилась черным облаком золы, взвывшим дымоходом и пронзительным запахом гари.
— Да посмотри ты на нее, — Холли схватил ее за руку и потащил на кухню.
— Твоя эксцентричность переходит все границы, — попыталась унять его Тэсса, но все равно потакала этой придури. Потому что не захоти она — Холли бы и с места ее не сдвинул. Даже при помощи строительного крана. Она была гораздо сильнее его физически, инквизиторские штучки. — Это всего лишь мертвая рыба… матерь божья!
Она действительно таращилась.
Будто вот-вот распахнет зубастую пасть и сожрет заживо.
— Фрэнк, это ты притащил ее в наш дом? — крикнула Тэсса, осторожно разглядывая содержимое холодильника.
— С тех пор, — ответил Фрэнк, — как моя карьера на устричной ферме бесславно завершилась, я стараюсь держаться подальше от морских гадов. К тому же с Нью-Ньюлином не угадаешь, то ли это рыба, которую можно есть, а то ли разумное существо с душой.
— Может, происки призрака из башенки? — предположил Холли, трусливо выглядывая из-за спины Тэссы.
Он прятался там в случае самой малейшей опасности — настоящей или вымышленной.
— А ты с ним так и не помирился? — уточнила Тэсса, доставая из шкафчика плотный пакет для мусора, чтобы запихнуть туда рыбу.
Она привыкла слушаться своей интуиции, а та просто в голос орала: такое есть нельзя. Оставлять в доме — тоже.
— Какое там, — Холли пригорюнился, — каждое утро претерпеваю страшные мучения!
— Умывания холодной водой полезны, — безжалостно сообщил Фрэнк, но все-таки потопал наверх, чтобы спросить у призрака про рыбу.
Тэсса меж тем засунула ее в пакет, плотно завязала его и сунула в карман солонку.
— Ты же понимаешь: успех портретов Фрэнка в том, что они просто излучают вожделение? — спросила она. — Вот почему дамочки-покупательницы с ума сходят.
— А я не виноват, что у этого животного лишь одно на уме, — ухмыльнулся Холли.
— Такие картины могут привести к беде, — не в первый раз предупредила Тэсса, а он не в первый раз отмахнулся от нее.
— Его нет! — закричал сверху Фрэнк.
— Кого нет? — озадачилась Тэсса.
— Призрака нет!
— Этого не может быть, — она положила пакет на пол и помчалась наверх. Холли, разумеется, увязался следом. — Призраки привязаны к месту точно так же, как зомби к своим могилам. Они не могут пойти в гости или на прогулку!
— И все равно его нет, — твердо повторил Фрэнк.
Тэсса недоверчиво заглянула в башенку.
Призрак Теренса Уайта на самом деле исчез.
Вместе с бесконечным шарфом, который вязал год за годом.
— Ура, — воскликнул Холли, — наконец-то никто не будет поливать меня водой по утрам!
Однако Тэсса вовсе не разделяла его радости.
Она обошла башенку, прислушиваясь к своим ощущениям.