- Графоман - находка для шпиона! - выдал очередной афоризм майор. - У меня аж брюхо свело от его стишков, но я стойко улыбался и только головой кивал. А доктор, ну молодец, так он даже что-то такое загнул о нобелевской премии по литературе. Ну, тут Феликс и размяк.
- Увы, - хитро сверкнул пенсне доктор, - пришлось немного приврать.
- Немного! - хохотнул Селезень.
- Ну, самую малость, - улыбнулся доктор, - зато Феликс рассказал нам, по секрету, разумеется, что действительно видел у своего соседа и Мыльника, и других, как он выразился, "героев сопротивления". Только ему непонятно было, что у них общего с этим жмотом и куркулем Виссарионом. А тот, судя по слухам, за деньги готов хоть к черту в пасть полезть.
- Но поэма-то была дерьмовая! - неожиданно брякнул майор.
- Погодите, но куда же все исчезли? - спросил еще слабым голосом Дубов.
- Сие нам не ведомо, - развел руками доктор.
- Ну, я же и говорил - мы все провалили, - рубанул майор, - пинкертоны неумытые.
- Как же так, батенька, - снова взвился доктор, - мы все анализы собрали.
Тьфу ты, я хотел сказать - информацию. И вообще...
Дубов снова застонал:
- Господа, успокойтесь! Все было правильно, и мне лично теперь все понятно.
- Что вам понятно? - удивился доктор. - Объясните и нам, Василий Николаич.
- О нет, только не сегодня, - взмолился детектив. - Давайте как-нибудь потом. Слишком уж день сегодня был сумасшедший. Хотя это, пожалуй, еще мягко сказано. Наемники, мумии, танцы в простынях, Клякса с папироской, пьяные гаишники. Я немного устал от всего этого.
Серапионыч с Селезнем понимающе переглянулись.
- Конечно, Васенька, отдыхайте, - заботливо пробормотал доктор.
- А то крыша отъедет - не поймаешь, - сочувственно пробасил майор. Сейчас вам Владлен Серапионыч еще чайку даст. Только вот сахар очками разболтает...
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ.
ЗОЛОТАЯ ЛЯГУШКА
Дама В Черном шла по еле приметной в лунном свете тропинке. Время от времени она презрительно фыркала и подбирала длинные юбки. Ей явно не нравились ни болота, ни ночные прогулки по ним. Ее проводник низко кланялся и говорил с почтительностью:
- Ступайте сюда, Ваша Светлость, - и заискивающе поглядывал на Даму, но ее лицо было скрыто вуалью. Хотя нетрудно было догадаться о том, что оно дышало презрением и брезгливостью. В ряске оглушительно вопили лягушки.
- Как они противно квакают! - с омерзением произнесла Дама.
- Время их подошло, вот они и квакают, - почтительно отвечал проводник. - Да и кто им запретит?
- Молчать! - топнула ножкой Дама. И лягушачий хор стих в тот же миг.
Навалившаяся тишина была такой густой, что зазвенело в ушах. Проводник удивленно потряс головой.
- Нечего башкой трясти, остолоп! - грубо прикрикнула на него Дама. Ступай побыстрей, я не собираюсь ночевать здесь, возле этого поганого городища в компании жаб.
За этими разговорами Дама и ее проводник вышли на узкую колдобистую дорогу, где стояла карета, запряженная тройкой черных коней. Кони нетерпеливо били копытами, грызли удила и косили злым глазом на безмолвного кучера.
Проводник угодливо склонился перед Дамой В Черном:
- Ваша Светлость, я свое дело сделал, не угодно ли будет со мной расплатиться?
- Ну что ж, сейчас ты получишь свою плату, Виссарион, - с ехидным смешком отвечала Дама. В неверном свете ущербной луны блеснул кинжал, непонятно откуда появившийся в руке Дамы, и ее проводник с глухим стоном упал на дорогу прямо под копыта коней. Придержав юбки, Дама презрительно столкнула бездыханное тело изящным башмачком, и болото с горестным вздохом поглотило труп.
- Ступай на прокорм пиявкам, - процедила Дама, отряхивая подол и, уже садясь в карету, бросила кучеру: - Трогай!
ГЛАВА ПЕРВАЯ
ВОСКРЕСНЫЕ ПОСИДЕЛКИ
Со времени путешествия в Царь-Город и в Белую Пущу прошло около двух недель, и эти события, в силу их невероятности, с каждым днем все более казались их участникам чем-то вроде удивительного сновидения.
Новые расследования занимали пытливый ум частного детектива Василия Дубова, и в очередное воскресенье, чтобы немного отдохнуть от дел, он прибыл в дачный поселок "Жаворонки", где вновь остановился у писательницы Ольги Ильиничны Заплатиной. А уже оттуда предпринял пешеходную прогулку до близлежащей деревни Заболотье.
***
Известнейший Кислоярский врач Владлен Серапионыч частенько любил повторять, что за едой следует говорить о чем-то приятном - об искусстве, о дружбе и любви, но никак не о делах. И сам же частенько нарушал это правило.
Ирландский паб "Pokrow's Gate", интерьер коего был обильно украшен допотопного вида "зингерами", "ундервудами", "феликсами" и прочим милым сердцу старьем, представлял собою главный и чуть ли не единственный очаг цивилизации в Заболотье - это если не считать старинной родовой усадьбы Покровские Ворота, собственно и давшей название пабу. Когда-то в этой усадьбе, находящейся неподалеку от Заболотья, проживали бароны Покровские, в годы советской власти там располагалось правление местного колхоза, а после ликвидации колхозной системы Покровские Ворота вернули наследнику баронов Покровских, известному кислоярскому поэту и переводчику Ивану Покровскому, которого местные жители за весьма своеобразные нравы почему-то прозвали Иваном-царевичем.
Несмотря на ленчево-обеденное время, в зале было весьма малолюдно: в дальнем углу, лицом к стене, сидел какой-то гражданин в широкополой шляпе, а недалеко от буфетной стойки, за уютным деревянным столиком, предавались скромной трапезе частный детектив Василий Дубов и доктор Владлен Серапионыч.
При этом они безбожно нарушали докторское правило, то есть беседовали именно о делах.
- Нет, ну народ здесь, в Заболотье, хороший, - говорил Василий Николаевич, неспеша прихлебывая фирменный овощной суп "Ельцин в Дублине", - только вот пьют, собаки, как... как собаки! И от этого вечно всякие происшествия. Вот я, когда сюда шел, встретил местного тракториста Савельича - уже на бровях!
Ну ладно, выпил, так сидел бы дома, а он на трактор полез. Не удивлюсь, ежели грабабахнется вместе с трактором - и сам побьется, и машину угробит.
А ведь прекрасный человек!
- Да, алкоголь - это настоящий бич человечества, - сочувственно закивал доктор Серапионыч и привычным жестом полез во внутренний карман сюртука, где у него всегда хранилась скляночка с какой-то жидкостью, от одного запаха которой здоровенные люди порой валились чуть не замертво. Доктор же как ни в чем не бывало вылил около трети содержимого к себе в фирменное харчо "Кот и луна", старательно размешал и отправил в рот полную ложку. Эх, знатное харчецо!.. Жаль только, компания наша поредела: Наденька в Петербурге, майор засел на даче и запойно штудирует Псалтырь, а баронесса укатила на научную конференцию.