- Дерьмо нонеча постояльцы.
- Эт точно - дерьмо-с, - меланхолично отвечал второй, очищая ножичком кожуру с яблока.
- Голытьба сплошная, - продолжал первый.
- Голытьба-с, - спокойно соглашался второй. И тут рядом с ним на стене возник здоровенный таракан, видимо, вылезший из щели и не менее прочих удивленный присутствию посторонних. Второй молниеносным движением руки проткнул таракана ножом. Осмотрел его внимательно и грустно покачал головой:
- Голытьба-с.
Первый брезгливо посмотрел вослед таракану, щелчком отправленному в сторону лестницы, и продолжил свой глубокомысленный разговор:
- Вот токмо в двадцать первой горнице мамзелька.
- Да, мамзелька-с что надо, - меланхолично кивнул второй.
- Такая фря расфуфыренная. Платье из черной, как душа лиходея, ткани заморской. А перчатки такие тонкие, что жилки на руках сквозь черный шелк видать. Но злая, как сука.
- Как сука-с, - откликнулся второй, разглядывая яблоко, будто прикидывая, с какой стороны куснуть будет сподручней.
- И на водку ни хрена не дает.
- Эт точно - ни хрена-с не дает.
- Но сразу видать, не из бедных.
- Это видать точно-с.
- Так пошто на водку не дает? - уже с досадой вопрошал первый, размахивая самокруткой под носом у своего невозмутимого коллеги.
- Воровка-с, - все так же спокойно отвечал второй, грустно разглядывая очищенное яблоко.
- А я думаю, - торжественно заявил первый, - она ведьма! Во как.
- А может, и ведьма-с, - откликнулся второй.
- А то чевой-то она лицо свое под черной тряпицей прячет? А?
- А действительно-с - чего-с? - без какого-либо интереса в голосе спросил второй.
- А вот от того! - многозначительно отвечал первый.
Но тут, к сожалению, их содержательный разговор был прерван самым грубым образом - откуда-то из недр дома раздался громогласный рык:
- Федот! Данила!
Половые в мгновение ока преобразились, на их лицах появились сладкие улыбочки, а спины угодливо согнулись.
- Уже бежим! - пискнул первый, отбрасывая окурок в урну.
- Спешим-с! - откликнулся второй, отправляя туда же так и не попробованное яблоко.
И труженики приторно навязчивого сервиса понеслись по коридору на хозяйский зов. Бог-то далеко на небесах, а хозяин - вот он, здесь, и кулаки у него ох какие тяжелые.
***
Василий медленно брел по главному проходу мангазейского базара, на котором к вечеру уже затихала бурная жизнь, присущая подобного рода местам всех времен и народов.
"Лягушачью" лавочку Данилы Ильича детектив искал не для того, чтобы пополнить свой "золотой запас", а чтобы встретиться и побеседовать с ее владельцем. Дело в том, что Данила Ильич долгие годы был ближайшим помощником покойного воеводы Афанасия и одновременно - осведомителем Рыжего. После смерти Афанасия Данила Ильич собирался отправиться в Царь-Город и продолжить военную службу под началом столичного воеводы, но Рыжий попросил его выйти в отставку и даже снабдил средствами на покупку лавки, с тем чтобы он уже в качестве частного лица продолжал наблюдательную миссию в Новой Мангазее.
Данила Ильич, невысокий и плотно сбитый человек с мужественным лицом и длинными усами, уже собирался закрывать свою лавку с неумело намалеванной над входом лягушкой, когда к нему подошел Дубов.
- Вообще-то я ухожу, - сказал хозяин лавки низким хрипловатым голосом, - но ежели вам чего нужно, то могу продать.
- Нет-нет, мне просто нужно поговорить с вами, - откликнулся детектив.
- А, ну что ж, можно и поговорить, - как будто совсем не удивился Данила Ильич и, пропустив гостя в лавку, прошел следом. - Прошу, - указал он на стул возле прилавка. Детектив непринужденно уселся и стал с живым интересом разглядывать обстановку - огромные жбаны с лягушками и несколько аквариумообразных сооружений, в которых резвились лечебные пиявки и неподвижно сидели виноградные улитки.
- Вот это вот и есть мое хозяйство, - Данила Ильич не без гордости окинул взором лавку. - Лишь нильского крокодила не хватает, да токмо места для него маловато... Да, так о чем бишь вы хотели со мною поговорить?
- Я - актер и драматург, - начал Василий заранее придуманный монолог, и собираюсь написать трагедию для скоморошьего представления о покойном воеводе Афанасии. И вот, чтобы не выдумывать разных небылиц, решил обратиться за помощью к людям, которые его хорошо знали. В частности, к вам, уважаемый Данила Ильич, как к его ближайшему сподвижнику. - Дубов замолк, ожидая отклика, однако его собеседник молчал, насупленно глядя куда-то вниз.
- Надеюсь, что вы не откажете в помощи?
- Чепуха все это, - угрюмо сказал Данила Ильич. - Не таков был Афанасий, чтобы о нем скоморошьи представления устраивать. - И, пристально глянув на Дубова, спросил: - А скажите, вы еще к кому-нибудь с этим делом обращались?
- Ну разумеется, - дружелюбно улыбнулся Василий, - и не к кому-нибудь, а к весьма влиятельному царь-городскому деятелю. - И, чуть помедлив, добавил:
- К Рыжему.
- Ну, нашли к кому обращаться, - иронично хмыкнул Данила Ильич. - Он ведь человек не военный, да и с Афанасием знаком почти не был.
- Вот он-то и посоветовал мне пойти к вам, - подхватил Дубов, - и попросил передать вам лично вот это. - Сыщик порылся во внутреннем кармане своего кафтана и извлек оттуда обрывок какой-то зеленой бумажки.
- Ах, вот оно что... - пробормотал Данила Ильич и, пошарив у себя во внутреннем кармане, достал похожий обрывок. И когда он сложил обе бумажки на прилавке, то их рваные концы совместились и образовали прямоугольный листок, а точнее - долларовую банкноту. - Значит, вы от Рыжего, - уже деловым тоном сказал Данила Ильич. - Давненько поджидаю. Да, так как вас звать-величать?
- Василий Николаевич Дубов, - ответил гость. - Но формально я здесь как скоморох Савватей Пахомыч. И одно из моих заданий - расследовать, кто и зачем убил Афанасия. Но главное - выяснить, что происходит в Мангазее.
- Да уж, ничего хорошего здесь не происходит, - проворчал Данила Ильич. - Всякая бесовщина.
- Может, для начала вы мне и расскажете, что именно здесь творится, предложил Дубов, - а то я совсем не в курсе.
- Да и так видно, - буркнул хозяин, - готовится вторжение.
- Чье?
- А что, Рыжий вас не просветил? Вторжение полчищ князя Григория. Да ведь он, стервец, не просто хочет сюда войти, а еще и с малой кровью. Вот почву и готовит.