Дубов деликатно присел на краешек стола:
— Швабра стояла возле дверей вашего кабинета, а на одном из квадратов подвесного потолка я заметил отпечаток на пыли в форме руки. Остальное вы сами видели.
— Да, но причем тут швабра? Никак не врублюсь, — напрягал мозги президент фирмы.
— Мокрая тряпка за несколько часов успела высохнуть и сохранила форму последнего предмета, с которым соприкасалась, — терпеливо объяснил детектив. — Но форму не швабры, а некоего цилиндрического предмета. Так что мне оставалось только реконструировать ситуацию. Вор проник в кабинет, накинул шваброй тряпку на объектив видеокамеры, вы можете потом проверить запись, открыл сейф, взял портфель, а уходя снял с видеокамеры тряпку и оставил швабру вместе с оной рядом с дверью. На ваше счастье, в вестибюле в этот момент кто-то курил, и похититель на всякий случай засунул добычу за подвесной потолок, чтобы вернуться за нею следующей ночью. Вот, собственно, и все.
— Елы-палы, как все просто! — вырвалось у господина Ерофеева.
— Просто-то просто, — чуть обиделся Василий, — а ведь секретные документы достались бы вашим конкурентам.
— Извините, я хотел сказать — для вас просто, — поспешно поправился бизнесмен. — А вы не можете заодно установить, кто был этот полночный вор?
— Кто он был? — задумался на минутку детектив. — Его имени я, конечно, не знаю, но одну примету могу назвать точно — это человек высокого роста.
— Почему вы так уверены? — недоверчиво спросил Ерофеев.
— Ну, это элементарно. Давайте выйдем в коридор. А теперь попытайтесь достать до потолка.
Бизнесмен вытянулся во весь рост, но до потолка смог дотронуться, лишь подпрыгнув.
— Вот видите, — радостно объяснил Дубов, — я хоть и повыше вас, но тоже дотянулся с трудом. А вор был настолько высокого роста, что достал до потолка всей ладонью — поглядите вот на этот отпечаток.
— Ну, вы действительно гениальный сыщик! — восхитился Ерофеев. — Значит, похититель был высокого роста. А другие приметы вы не можете вычислить?
— Ну почему же не могу? — Василий глубокомысленно задумался. — Значит так, записывайте. У него темные волосы, в момент преступления был обут в кроссовки белого цвета, а одет в джинсы и клетчатую рубашку. В общем, вылитый дон Федерико из «Дикой Розы». Это, конечно, не ахти какие приметы, однако лучше, чем ничего.
У господина Ерофеева от изумления чуть не отвалилась челюсть:
— Черт возьми, откуда?.. Как вы смогли это установить? Ну, швабра, тряпка, высокий рост — это понятно, что в кроссовках — это вы могли узнать по следам, но все остальное?!..
Василий обаятельно улыбнулся:
— Позвольте на этот раз обойтись без объяснений. У сыщика могут быть свои маленькие тайны, а то опять скажете: «Как все просто!». — И с этими словами детектив покинул кабинет, прикладывая к шишке лазерный диск.
Сообщение об убийстве князя Владимира вызвало у наших путешественников весьма сдержанную реакцию.
— А я даже не знаю, Василий Николаевич, стоит ли вам заниматься этим расследованием, — высказалась баронесса. — У меня такое ощущение, что кому-то тут хочется всех нас вляпать во что-то очень липкое и грязное.
— Да, моя профессия не для белых перчаток, — легко согласился Дубов, — но очень возможно, что убийство князя Владимира имеет прямое отношение к главному предмету поисков.
— Так ведь Каширский отбыл в Белую Пущу, — напомнил Селезень.
— Надя подтвердит, что самолично Каширский никого не убивает. Более того, у него отработана своего рода трехступенчатая система совершения убийств.
— Да, это так, — подтвердила Чаликова. — И я сама была тому свидетелем. Каширский отдавал распоряжение своей сообщнице Глухаревой, а уж та руководила действиями вверенного ей зомби Рогатина, который душил людей, всовывая им в горло разные предметы. Таким образом сам Каширский к убийству не имел как бы никакого отношения и вообще в момент совершения мог находиться в совсем другом месте. И яркий тому пример — нашумевшее в свое время убийство одного издателя неприличных газет, которого нашли у дверей его же собственной квартиры с включенным вибратором в глотке.
— Да, это действительно было «преступление века», — подтвердил Василий. — Причем Каширский заблаговременно уехал, а всю черную работу проделали его помощники — Анна Сергеевна Глухарева и зомби Николай Рогатин. Но мало того, потом госпожа Глухарева все подстроила так, что в убийстве обвинили совершенно постороннего человека, и только наше с Надей оперативное вмешательство помогло снять с него это обвинение.
— То есть вы предполагаете, что убийство князя Владимира — тоже дело рук господина Каширского и его зомби? — спросил майор.
— Боюсь, что все не так просто, — с сомнением покачал головой детектив. — Действительно, «почерк» исполнителя идентичен с Рогатиным, но это не Рогатин.
— Почему? — удивился Селезень.
— Рогатина позже удалось раззомбировать, и он вернулся в Москву.
— Да, здесь он никак не мог оказаться, — подтвердила Чаликова. — Но, может быть, это другой зомби, так сказать, местный?
— Все может быть, — не стал спорить Василий. — Но если самого Каширского нет сейчас в Царь-Городе, то должен быть кто-то еще, кто указывает зомби, где, когда и кого нужно «убрать». И вообще, господа, утро вечера мудренее. Давайте хорошенько выспимся, а уж утром, на свежую голову…
Однако в коридоре Надя остановила Дубова:
— На одну минуточку, Васенька. У меня для вас есть сообщение.
— Вот как? — немного удивился детектив. — В таком случае, давайте пройдем ко мне в комнату.
— Лучше ко мне, — предложила Чаликова.
— Ну что ж можно и к вам, — вздохнул Дубов.
— Дело в том, что князь Владимир — это как раз тот тип, который в Боярской Думе всех поливал из ковша, — без предисловий сообщила Надя, когда они оказались одни в комнате.
— Ну, тогда ничего удивительного, что его постиг столь печальный конец, — кивнул Дубов.
— Дело не в этом. Позже, когда мы с ним разговорились в кулуарах, он пригласил меня на рандеву. Я, конечно, решительно отказалась, а он так нагло заявил: «Вечером я буду ждать вас под крыльцом в доме Рыжего. Там я задеру вам юбки и покажу, на что способен член Боярской Думы!». Я, конечно, послала его подальше, но он, как видно, сдержал свою угрозу. Не в смысле задрать юбки, а в смысле ждать под крыльцом.
— Значит, князя Владимира сгубила его же собственная похотливость, — удовлетворенно отметил детектив. — Да, но не сам же он затолкал себе в глотку кусок мыла? Значит, убийство произошло под крыльцом, то есть труп туда никто не подсовывал, а он сам себя туда доставил. Но кто его задушил? — задумался Василий. — Наденька, кто-нибудь присутствовал при вашей беседе с князем Владимиром?
— Ну да, чуть ли не половина Думы. Он ведь просто бравировал собственным непотребством!
— Это еще больше осложняет дело. Ну ладно, идемте спать. А уж завтра приступим к настоящему следствию.
Но Надя мягко удержала его за руку. В ее глазах читалась неуверенность.
— Наденька, вы хотите мне еще что-то сказать? — Василий наклонился к самому ее лицу, заглядывая в большие темные глаза.
— Мне страшно, — тихо прошептала Чаликова.
— Наденька, не бойся, я же рядом с тобой, — осторожно обнял ее Василий. — И я буду все время рядом с тобой. И я перегрызу горло всякому, кто причинит тебе зло.
— Васенька, не в этом дело, — всхлипнула Надежда, уткнувшись в его крепкое плечо. — Мы в чужом мире. Совсем чужом. И неизвестно, вернемся ли обратно.
— Вернемся, — твердо сказал Василий, хотя и у самого от такой мысли на сердце заскребли кошки. Но его уверенный тон все-таки несколько успокоил Надю. Она последний раз всхлипнула, смешно, как девчонка, шмыгая носом. И жарко шепнула в его ухо:
— Васенька, не уходи сейчас, побудь со мной.
— Я не ухожу, моя милая, я с тобой, — погладил ее по шелковистым волосам Василий.
— Я хочу, чтобы ты всегда был со мной, — страстно шептала Надежда. — Чтобы ты трогал мои волосы. Прикасался к моим рукам. Обнимал меня. Нет! Крепко сжимал меня в своих объятиях. Крепко. Очень крепко. Так, чтобы весь мир сжался в твоих объятиях. И мы с тобой одни на целом свете.