Блюстители закона протиснулись между трущимися об их куртки телами и подошли к стойке. У нее, на удивление, было намного меньше человек – около нее, облокотившись на колонну, курил сигару и посматривал на часы пожилой мужчина, изредка выглядывающий что-то в окне. Джон, словно обратившись к стеклу, начал басом:
– Здравствуйте, милейшая. Это Джон… Джон Донлон, ваш вчерашний гость. Мы бы хотели знать… – его голос внезапно оборвался от увиденной на лице Мика улыбки, видеть которую он совершенно не привык. -Тебе смешно?!
В ответ Бенсон лишь еще шире улыбнулся. Края его рта были в паре сантиметров от ушей. Так и не поняв, что позабавило его напарника, Донлон, опять уставившись на стекло, продолжил:
– Извините… Так вот, я бы хотел знать, не водилось ли у вас тут…
Раздался громкий смех Мика, который было хорошо слышно даже несмотря на возгласы других находящихся в зале.
– Над чем, черт тебя побери, ты смеешься? – взбесился шериф.
– Ты хоть проверял, сидит кто за этим стеклом или нет?
– Что? Там серьезно никого не было!? – вскрикнул Джон и приподнял голову, чтобы посмотреть за стойку. -А! Чтоб им всем головы порохом набили и разорвали на куски! Зачем я тут стоял и распинался?
Донлону, человеку довольно вспыльчивым, было свойственно вмиг меняться в настроении, отчего в любую секунду ты не знал чего от него можно ожидать. Это всегда забавляло меня, но больше я удивлялся от его умения поддержать и вовремя сказать правильные слова. Это всегда будоражило мой разум, и раньше у меня никак не укладывалось в голове, как он, получив новое совсем безынтересное и унылое задание мог подбодрить любого на его завершение, и теперь я, кажется, понимаю – даже если что-то пошло не так, он никогда нам об этом бы не сказал…
Из книги "Дело о Безликой Семерке''
С грубыми словами, которыми Джон оперировал как никто другой, он подошел к следующему окну, и, удостоверившись, что за ним кто-то есть, стал изъяснять свой вопрос. Он быстро пробормотал что-то и, положив руку на стекло, стал дожидаться ответа. Но, к его сожалению, он получил лишь наиболее подходящую для того, чтобы уйти от ответа фразу "извините, мы не можем вам ничем помочь'', и, крайне неудовлетворенный ею, проворчал себе под нос:
– Почему все постоянно так говорят? Я начинаю им все больше не доверять.
"Лучше бы он продолжил разговаривать с пустотой''. – подумал про себя Бенсон и сказал:
– И кто, если не эта женщина, может нам помочь?
– Не знаю… хотя идейка одна у меня есть…
Джон любил говорить загадками, и думаю, это можно считать одним из его талантов. Он так непринужденно мог сделать самую очевидную вещь таинственной, что ты и сам начинал верить в то, что она не такая уж и очевидная. Когда он заканчивал короткой фразой свою поистине стоящую мысль, во всем его образе не хватало только одного – задумчивого хитрого взгляда.
Из книги "Дело о Безликой Семерке''
– И какая же? – дерзко спросил Бенсон.
– Кто лучше всего помнит своих постоянных гостей?… – загадочно сказал Донлон.
''Не преувеличивай свою гениальность, отвечая вопросом на вопрос''. – снова подумал про себя Мик.
– Ты не знаешь? – разочарованный тем, что не получил ожидаемого ответа от коллеги, спросил другой. -Конечно же, хозяин отеля, это ведь очевидно.
– По-моему мы не совсем понимаем друг друга.
– Все очень, очень просто: нам нужен владелец этого местечка, кто как ни он должен знать в лицо своих давних посетителей?
– Да уж, идейки у тебя определенно не самые реалистичные – я не представляю как ты собираешься найти его, а затем еще и раздобыть такую информацию.
– Запомни: посредственная идея – значит бесполезная идея. – парировал Донлон.
– Знаешь, если я назвал твою идею нереалистичной, это вовсе не значит, что она оригинальная. – оспорил Мик.