В кабинет врывается мужчина намного старше Джона – лет пятидесяти. Он, властный и в солнцезащитных очках, подходит все ближе к столу, и, наконец, подойдя совсем близко, повелел:
– Ты и Уэбли – на Грэйс-стрит. Вот тебе дело. – он положил затмившее все остальные бумаги досье и показал на расположенную в левом верхнем углу фотографию. -Это – мистер и миссис Роуд, действуют в паре, грабят все, что только можно ограбить. Ро-о-он!
Не увидев никакой реакции со стороны Уэбли, он сказал Донлону:
– Иди-ка разбуди его и скажи, что если еще раз заснет на работе, ему несдобровать.
Джон беспрекословно последовал приказу шерифа. Он, звеня своими сапогами и поблескивая звездой на груди, пошел выполнять данное ему задание. Не прошло и десяти минут, как оба – Джон и Рон (или, в угоду второму, Рон и Джон) находились в погоне за двумя сногсшибательно сумасшедшими воришками. Те ехали на своем желтом фургоне, извиваясь в разных направлениях. Шины, так и казалось, что вот-вот лопнут, но угловатый автомобиль все время продолжал свое незамысловатое движение. У них на хвосте же были настоящие профессионалы своего дела – полисмены ловко поворачивали руль и ни на секунду не упускали беглецов из виду. Солнечный лучи преграждали обзор и первым, и вторым, поэтому все они, полуослепленные, не совсем понимали, куда направляются. Пока они завершали круг за кругом вокруг домов, у полицейских не исчезало желание пробить тем колесо. Однако, к их несчастью, негласное правило не стрелять без особой нужды могло нарушиться с высокой вероятностью появления пострадавших, чего опасался и избегал любой страж порядка в городе. За машинами оставались лишь два почти совпадающих следа от колес, простирающихся на сотни метров, если не на несколько километров вперед.
Выехав на безлюдное шоссе, обе стороны встретились лицом к лицу. Из-за окна фургона выглядывало лицо, на котором неизменно сохранялась безумная улыбка. Это была молодая женщина, она, слегка прищуриваясь, целилась револьвером куда-то в сторону патрульной. В ответ Джон, не сильно подставляя голову под удар, так же направил свой пистолет, но не в угонщиков, а в одно из колес.
– Нам нельзя пробивать им колесо, это не их машина. – предупредил Рон.
– Ну не в лица их мне же стрелять! – стоял на своем Джон. -Сначала нужно не дать им удрать от нас. Любой ценой.
С этими словами он нажал на курок, и в то же мгновенье поврежденное заднее правое колесо дало о себе знать – мало того, что беглецы и без этого непроизвольно перекатывались с одной дороги на другую, так еще и начали исполнять незавершенные кульбиты, каждый раз находясь в шаге от переворота.
– Что ты не стреляешь? – занервничал Роуд, еле справляясь с управлением. -Просто набей их черепушки свинцом, разве это так сложно!?
– Я не виновата, что ты не умеешь нормально ездить. Мы каждую секунду смещаемся на нескольк метров, и я по-твоему, должна попасть? Ладно, была не была.
Та решительно взялась за револьвер и выстрелила в лобовое стекло догоняющего их автомобиля. Из патрульной сразу донеслись грубые ругательства, коими и Рон, и Джон пользовались отменно и на редкость изысканно, да так, что могли превратить любое из них в тщательно выточенное произведение искусства. С необыкновенно выразительными лицами они вкладывали смысл в каждый произнесенный звук, и чем фраза была устрашающей, тем звонче и четче слышались буквы.
Кое-как свернув с дороги, грабители выехали обочину и понеслись в бескрайнюю степь, границы которой обозначали лишь поля пшеницы, располагавшиеся далеко-далеко впереди. Казалось, колосья вот-вот поглотит кроваво-алый закат, и тьма обратит на себя взор всего живого, ознаменовав наступление полнолуния, но захваченным азартом полицейским было важно одно – перехитрить злополучных преступников.